Глава I

Было очень темно. Рыжик чувствовал, что рядом кто то есть. Котенок широко открыл глаза, как будто старался просветить насквозь густой подлесок. Место было ему не знакомо, но странные запахи манили его за собой, все дальше в тенистую чащу. В животе у него заурчало — он вспомнил, что голоден. Он вдохнул глубже, чтобы полнее ощутить запахи леса. Кисловатый запах прелых листьев смешивался с манящим ароматом какого то мелкого пушистого зверька.
Вдруг перед ним мелькнуло что то серое. Рыжик замер, прислушался. Кто то прятался в листьях — до него было не больше двух хвостов. Рыжик догадался, то это мышь: чутким пушистым ухом он улавливал быстрое биение крошечного сердечка. Он проглотил слюну, успокаивая свой жадно урчащий живот. Скоро он поест. Рыжик стал медленно прижиматься к земле, готовясь к прыжку. Он находился с подветренной стороны от мыши и знал, что она не догадывается о его присутствии. В последний раз определив место, где находится мышь, Рыжик резко подался назад, присев на задние лапы, и прыгнул, взметнув вокруг себя ворох опавших листьев.
Мышь побежала к норке, но Рыжик опередил ее. Он подбросил ее в воздух, поддев своими острыми когтями, — мышь описала в воздухе кривую и шмякнулась оземь. Она лежала оглушенная, но живая. Потом попыталась бежать, но Рыжик снова подцепил ее и отбросил, но чуть дальше. На этот раз мышке удалось пробежать несколько шагов, пока Рыжик не догнал ее.
Вдруг откуда ни возьмись послышался шум. Рыжик повернул голову, чтобы посмотреть, откуда идет звук, и мышь, улучив момент, выскользнула у него из лап. Рыжик успел только заметить, как она юркнула куда то в темный закоулок меж спутанных древесных корней.
Все, конец охоте. Рыжик обернулся, глаза его сердито загорелись зеленым светом — интересно, что это за шум, из за которого он упустил добычу? Дребезжащий звук нарастал — теперь он показался ему на удивление знакомым. Рыжик моргнул и открыл глаза. Лес куда то исчез. Вместо леса теперь была жаркая и душная кухня. Он лежал, свернувшись в клубок, в углу на своей подстилке. В окно лил яркий лунный свет, на гладкий блестящий пол ложились фиолетовые тени. Теперь стало понятно, что это был за странный звук: это сыпались в миску шарики сухого кошачьего корма. Все, что было раньше, Рыжик видел во сне.
Он поднял голову и лег подбородком на край корзинки. Ошейник был жестковат. А во сне свежий ветерок так приятно ерошил нежную шерстку на шее, там, где в действительности была застежка ошейника. Рыжик перевернулся на спинку, пытаясь еще хоть немного продлить то блаженное состояние, которое он испытал во сне. Он все еще чуял мышь. Вот уже третий раз после полнолуния он видит один и тот же сон, и каждый раз мышь ускользает из его лап.
Он облизнулся. По всей кухне разливался аромат пищи, он чуял его, даже лежа в своей корзинке. Хозяева всегда наполняли его миску перед тем, как лечь спать. Пыльный запах сухого корма оттеснил приятные, но нестойкие ароматы сна. В животе урчало от голода, и Рыжик потянулся, стряхнул остатки сна с лап и через всю кухню неслышно побежал к кормушке. Пища оказалась сухой и безвкусной. Рыжик похрустел без всякого удовольствия. Потом отвернулся от миски и через специальный кошачий лаз в двери вышел наружу. Может, от запахов сада ему удастся вспомнить ощущения из недавнего сна?
Ярко светила луна. Накрапывал грибной дождик. Рыжик пошел по садовой дорожке, залитой лунным светом. Он ступал осторожно и мягко, одними подушечками лап. Камни под его лапами были колкие и холодные. Он сделал кучку под большим кустом с глянцевыми зелеными листьями и тяжелыми пурпурными цветами Влажный воздух вокруг был напоен тягуче сладким ароматом, и он облизнулся, чтобы не так сильно бил в ноздри этот тяжелый приторный запах.
После этого Рыжик устроился на заборе, отмечающем границы сада. Здесь, на столбике, он очень любил сидеть — отсюда открывался прекрасный вид на соседские сады и густой зеленый лес за околицей.
Дождь прекратился. Аккуратно подстриженная лужайка перед домом была вся залита лунным светом, но лес за забором был полон теней. Рыжик вытянул шею, чтобы как следует понюхать напоенный влагой воздух. Его кожа под густым пушистым мехом была теплой и сухой, но он чувствовал тяжесть дождевых капель, сверкающих на его яркорыжей шубке.
Он услышал, как хозяева в последний раз позвали его, стоя у порога. Если сейчас он пойдет к ним, они будут его называть всякими ласковыми словами, гладить и даже возьмут к себе на кровать, а он свернется клубочком и будет довольно мурлыкать.
Но на этот раз Рыжик не кинулся на зов своих хозяев — он неотрывно смотрел в сторону леса. Бодрящий запах деревьев после дождя стал еще острее. Вдруг у него на спине забегали мурашки. Что там такое движется? Может, это что то за ним наблюдает? Рыжик смотрел во все глаза, но ничего нельзя было ни разобрать, ни унюхать в этой кромешной тьме, насквозь пропахшей мокрыми деревьями. Он храбро поднял подбородок, встал и потянулся, изгибая спину и цепко хватаясь всеми четырьмя лапами за углы заборного столбика. Закрыв глаза, он еще раз вдохнул запах леса. Казалось, лес что то ему обещает, что то нашептывает, манит к себе неуловимыми, зыбкими тенями. Рыжик напружинился, пригнулся и легко спрыгнул на некошеную влажную траву по ту сторону садового забора. Когда он приземлился, колокольчик на его ошейнике тихонько зазвенел, но звук этот скоро растаял в ночной тишине.
— Ты куда, Рыжик? — мяукнул кто то над его головой. Голос был знакомый.
Рыжик поднял голову. Молодой черно белый кот сидел на заборе и с трудом сохранял равновесие.
— Привет, Чумазик, — ответил Рыжик.
— Никак в лес собрался? — Чумазик округлил желтые глаза.
— Я только гляну, — пообещал Рыжик, переминаясь с ноги на ногу.
— А меня туда ничем не заманишь. Там опасно! — Чумазик боязливо повел черным носиком.
— Генри говорит, он однажды ходил в лес.
— Котик повернул голову и указал на дальний сад, виднеющийся за рядами заборов — там жил упомянутый им Генри.
— Да этот старый тюфяк никогда не был в лесу! — фыркнул Рыжик. Он даже из собственного сада носа не кажет с тех пор, как съездил к Ветеринару. Только и делает, что ест да спит.
— Нет, правда! Он поймал в лесу малиновку! — настаивал Чумазик.
— Ладно, будь по твоему, но тогда это было до Ветеринара. Сейчас он, наоборот, жалуется на птиц. Говорит, они мешают ему спать.
— Ну, все равно, продолжал Чумазик, делая вид, что не замечает насмешки в мяуканье Рыжика. — Генри говорил мне, что там полно всяких опасных тварей. Например, там водятся огромные дикие коты, которые на завтрак едят живых кроликов и точат когти об обглоданные кости!
— Да я только схожу посмотрю, — мяукнул Рыжик. — Я ненадолго.
— Ладно, только учти: я тебя предупредил!
С этими словами черно белый кот повернулся к рыжему спиной и спрыгнул в свой сад.
Рыжик остался один в некошеной траве у садового забора. Он нервно лизнул лапку и подумал: может, Чумазик сказал хоть долю правды?
Вдруг неподалеку мелькнуло крохотное живое существо. Оно пробежало и спряталось под кустом ежевики. Инстинкт прижал его к земле. Медленно, одну за другой, переставляя лапы, он стал осторожно подкрадываться, прячась от посторонних глаз в высокой траве. Навострив уши, ловя ноздрями воздух и глядя перед собой немигающими глазами, он подбирался к незнакомому существу. Теперь он его ясно видел: оно сидело меж корней, поросших мохнатым лишайником, и грызло крупное семечко, зажав его лапами. Это была мышь.
Рыжик покачал бедрами из стороны в сторону, готовясь к прыжку. Он задержал дыхание, чтобы колокольчик опять не зазвенел. Он затрепетал от волнения, сердце его бешено застучало. Это было еще интереснее, чем во сне! Но вдруг послышался треск веток и шорох листьев и Рыжик аж подпрыгнул от неожиданности, в животе у него что то предательски екнуло. Мышь кинулась спасаться под густой, колючий ежевичный куст.
Рыжик замер и осторожно огляделся. Он заметил, как среди зелени мелькнул белый кончик красного пушистого хвоста. Он почуял странный сильный запах какого то животного, судя по всему — хищного, но это был не кот и не собака.
От удивления он забыл даже про мышь и теперь с интересом смотрел на красный хвост. Вот бы получше рассмотреть!
Навострив уши, он стал подкрадываться ближе. И тут услышал новый шум. Он шел откуда то сзади, как бы издалека, и был приглушенным. Он повернул уши так, чтобы лучше слышать, что творится сзади. «Кто то идет следом?» — подумал он, не сводя глаз со странного красного меха, мелькавшего впереди, и продолжал подкрадываться. И только когда легкий шорох за его спиной превратился в отчетливое и все усиливающееся шуршание опавших листьев под чьими то лапами. Рыжик понял, что он в опасности. Существо налетело на него как ураган и ударило так, что он отлетел в заросли крапивы. Он и мяукнуть не успел, как оказался в зарослях крапивы. Он взвыл и попытался сбросить с себя нападавшего, который намертво вцепился в его бок. У него были невероятно острые когти. Зубами существо впилось ему в шею. Извиваясь и корчась всем телом, от усов до хвоста, он безуспешно пытался освободиться. В какой то момент его охватило отчаянье, и он замер. Потом вдруг догадался — и быстро перевернулся на спину. Инстинкт подсказал ему, что подставлять противнику нежное брюшко — опасно, но другого выхода не было.
Ему повезло: уловка, похоже, удалась. Он услышал сдавленное шипение: нападающий, оказавшись под ним, начал задыхаться. Резким рывком Рыжик наконец вывернулся, освободился и припустил домой без оглядки.
Позади слышалось топанье, и Рыжик понял: за ним погоня. Кожа под мехом была расцарапана и жутко болела. Но все равно Рыжик решил, что лучше уж снова примет бой, но ни за что не допустит, чтобы на него еще раз исподтишка прыгнули.
Он остановился, развернулся и встретился лицом к лицу со своим преследователем.
Это был молодой кот! У него была густая косматая шерсть, сильные лапы и широкая, довольно плоская мордочка. Рыжик сразу догадался, что это кот: под мягкой длинной шерсткой на крепких плечах перекатывались упругие мышцы. Котик на бегу налетел на Рыжика. Он не ожидал, что тот развернется, и от неожиданности шмякнулся на землю.
От удара Рыжик покачнулся и едва устоял на ногах. Но быстро собрался, напружинился и выгнул спину дугой, оранжевая шерсть на спине стала дыбом. Еще секунда — и он прыгнет на преследователя. Но тот уселся и стал как ни в чем не бывало вылизывать переднюю лапу. Похоже, он уже раздумал нападать. Рыжик почему то почувствовал разочарование. Все в нем кипело, он был готов сражаться.
— Привет, ручная киса! — весело мяукнул серый.
— А ты неплохо дерешься, хотя и домашний. Рыжик замер на цыпочках: он никак не мог решить, нападать теперь или нет. Потом вспомнил, какие у этого котика сильные лапы и как он мощно прижал его к земле… Он втянул когти, расслабился и опустил хвост.
— Если что, я с тобой еще подерусь! — грозно предупредил он на всякий случай.
— Меня зовут Клубок, — продолжал серый котик, пропуская угрозу мимо ушей.
— Я скоро выучусь и стану воином Грозового племени.
Рыжик ничего не ответил. Он не понимал, о чем тот мяукает, но чувствовал, что опасность миновала. Чтобы скрыть свое смущение, он наклонился и стал облизывать взъерошенную шерстку на груди.
— Что делает в лесу домашний котенок, вроде тебя? Разве ты не знаешь, что здесь опасно? — спросил Клубок.
— Если ты — самое опасное, что есть в лесу, тогда, я думаю, мне нечего бояться, — хвастливо заявил Рыжик. Клубок посмотрел на него, прищурив свои желтые глаза.
— Я то не опасный. Если бы я был хотя бы наполовину воином, я бы тебя, лазутчика, не так еще отделал! Рыжик насторожился. Что этот котик имеет в виду под словом «лазутчик»?
Ладно уж, — мяукнул Клубок, вытягивая острыми зубами пучок травы, застрявший между когтей, — я тебя не трону. Ты явно не из вражеского племени.
— Из какого такого племени? — переспросил Рыжик. Он совсем растерялся. Клубок нетерпеливо зашипел:
— Ты наверняка слышал о четырех враждующих племенах, которые здесь охотятся! Я, например, принадлежу к Грозовому племени. Чужие коты постоянно заходят на нашу территорию и тащат у нас добычу, особенно Сумрачное племя. Они такие свирепые, что не глядя разорвали бы тебя в клочья!
Клубок на миг остановился, сердито зашипел и продолжил:
— Они приходят и забирают добычу, которая по праву принадлежит нам. А воины Грозового племени гоняют их с нашей территории. Когда я выучусь, я буду таким сильным, таким грозным — все чужие коты будут меня бояться! Пусть тогда только попробуют к нам сунуться!
Рыжик сощурил глаза. Это, должно быть, один из тех диких котов, о которых говорил ему Чумазик! Живут в лесу, охотятся на зверей и дерутся друг с другом за каждый кусок пищи. И все же он не испугался. Честно говоря, этот самоуверенный котик даже начал ему чем то нравиться.
— Так ты, значит, еще не воин? — спросил он.
— Нет еще. А ты думал, воин? — гордо промурлыкал Клубок, потом покачал большой пушистой головой: — Я еще не скоро стану настоящим воином. Сначала нужно пройти обучение. А еще раньше котенку должно исполниться шесть лун — только тогда его начинают учить. Сегодня, между прочим, я в первый раз в дозоре.
— Может, лучше найти себе хозяина и уютный дом? Тогда бы тебе легче жилось, — мяукнул Рыжик. Есть множество людей, которые с радостью взяли бы в свой дом такого котенка, как ты. Для этого нужно то всего ничего: сесть где нибудь на виду и смотреть голодными глазами…
— Ага, и мне насыпят в миску шариков, которые похожи на заячий помет! — подхватил Клубок.
— Ни за что! Вот уж никогда не хотел бы быть домашней киской! Быть у Двуногих вместо игрушки! Есть всякую гадость, которую и едой то не назовешь! Ходить по делам в коробочку с песком и не высовываться из дому, пока Двуногие не разрешат? Нет, это не жизнь! Вот у нас — у нас свобода! Дикая природа! Иди куда хочешь, делай что хочешь! — Он закончил речь и подытожил, блестя глазами: — Пока ты не попробовал свежепойманную мышь, ты не жил на свете. Ты когда нибудь пробовал мышь?
— Нет, — вынужден был признаться Рыжик и добавил, как бы оправдываясь: — Пока еще.
— Тогда ты меня, наверно, не поймешь, вздохнул Клубок. — Для этого нужно родиться на воле. Это ведь совсем другое дело. Если ты рожден воином, тогда кровь воина течет в твоих жилах, а ветер странствий развевает твои усы… Котята, рожденные в домах Двуногих, никогда этого не поймут.
Рыжик вспомнил ощущения, которые он переживал во сне.
— Это неправда! — мяукнул он.
Клубок не отвечал. Он еще не закончил вылизываться, да так и замер с поднятой лапой. Он нюхая воздух.
— Чую кошек из нашего племени, прошипел он.
— Уходи скорей. Им не понравится, что ты охотишься на нашей территории.
Рыжик огляделся, удивляясь, откуда Клубок узнал о приближении кошек. Он ничего не почуял — ветерок донес до него только запах зеленых листьев. Но раз Клубок предупредил — так и есть. На всякий случай он ощетинил загривок.
— Быстро! — снова зашипел Клубок. — Беги!
Рыжик приготовился прыгнуть в кусты, хотя не знал, в какую сторону лучше бежать. Но он опоздал. За спиной у него раздалось грозное мяуканье:
— Что здесь происходит?
Рыжик обернулся и увидел большую кошку — она уверенно шла прямо на него из низких зарослей подлеска. Она была великолепна. Морда ее была в серебристых пушинках, уродливый шрам наискось проходил от одного плеча к другому, а гладкая серая шерсть в лучах лунного света отливала серебром.
— Синяя Звезда! Клубок, сидевший рядом с Рыжиком, пригнулся к земле и прикрыл глаза. Он пригнулся еще ниже, когда вслед за серебристой кошкой на поляну вышел кот — красивый золотисто желтый с мраморными полосками.
— Тебе не следовало подходить так близко к жилищу Двуногих, Клубок! — сердито зарычал золотистый, щуря свои зеленые глаза.
— Я знаю, Львиное Сердце. Прости меня. Клубок опустил голову и стал смотреть на свои лапки.
Рыжик, по примеру Клубка, тоже низко нагнулся. Уши у него нервно подергивались. В этих котах чувствовалась сила, которой он не замечал ни в одном из своих дворовых приятелей. Может, Чумазик не зря предупреждал его?
— Кто это? — спросила кошка.
Рыжик вздрогнул, когда она обратила на него свой взор. Под взглядом ее синих глаз он чувствовал себя совсем беззащитным.
— Он не страшный, торопливо мяукнул Клубок.
— Он не воин, не из другого племени, он просто ручной кот у Двуногих, вот забрел к нам…
«Ручной кот у Двуногих!» Рыжик возмутился, услышав такую характеристику, но смолчал. По настороженному взгляду Синей Звезды он понял, что она заметила его гнев. Он отвел взгляд.
— Это Синяя Звезда, предводительница моего племени! — торопливо зашептал Клубок
— И Львиное Сердце. Он мой наставник, учит меня воинскому делу.
— Спасибо, что представил, Клубок, — холодно заметил Львиное Сердце. Синяя Звезда не сводила с Рыжика глаз.
— Для игрушки Двуногих ты неплохо дерешься, — промяукала она.
Рыжик и Клубок удивленно переглянулись. Откуда она знает?
— Мы за вами следили, продолжала Синяя Звезда, словно читая их мысли. — Нам было интересно, что ты будешь делать, встретившись с чужаком, Клубок. Ты храбро напал на него. Клубок обрадовался, что его похвалили.
— А теперь сядьте прямо, вы оба! — Синяя Звезда посмотрела на Рыжика: — Тебя тоже касается, домашний.
Он немедленно сел, как велели, и, пока Синяя Звезда говорила с ним, смотрел ей прямо в глаза.
— Ты хорошо ответил на нападение, домашний. Клубок сильнее тебя, но ты оказался сообразительнее и смог себя защитить. А когда он погнался за тобой, ты повернулся, чтобы сразиться. Я никогда не видела, чтобы домашние коты так поступали.
Рыжик никак не ожидал похвалы. Но то, что сказала серая кошка потом, удивило его еще больше.
— Я все думала, как ты будешь вести себя здесь, на чужой территории. Мы часто ходим дозором у этой границы, поэтому не один раз видели тебя. Ты сидел на заборе и смотрел на лес. А теперь наконец осмелился прийти сюда. — Синяя Звезда задумчиво посмотрела на Рыжика. — Похоже, у тебя врожденный дар охотника. Острый глаз. Ты бы схватил эту мышь, если бы действовал решительней.
— П правда? — Рыжик от смущения стал заикаться.
Теперь заговорил Львиное Сердце. Его грудное мяуканье звучало уважительно, но настойчиво.
— Синяя Звезда, это всего лишь домашний котенок, он не станет охотиться на территории Грозового племени. Отправь его домой, к Двуногим!
Рыжик вздрогнул: слова Львиного Сердца показались ему обидными.
— Меня — домой? — мяукнул он недовольно. (Только что он весь сиял от счастья после слов Синей Звезды. Она заметила его, выделила среди других!)
— Но ведь я пришел сюда, чтобы поймать мышку другую. Их здесь, вижу, слишком много.
Синяя Звезда повернула голову в сторону Львиного Сердца — она примет к сведению его слова. Потом опять перевела взгляд на Рыжика. На этот раз синие глаза ее метали молнии гнева:
— Мышей не бывает слишком много, — сердито зашипела она. — Если бы ты не был таким изнеженным и закормленным, ты бы сам об этом знал!
Рыжик смутился: гнев Синей Звезды был таким неожиданным. Но, увидев, как испуганно смотрит на него Клубок, он понял, что говорил слишком смело. Львиное Сердце подошел ближе к своей предводительнице. Теперь против него было двое. Рыжик посмотрел в глаза Синей Звезде — в них была угроза. Решимость его улетучилась. Это были не милые домашние кошечки, которые любят свернуться у камина, — перед ним были злые, голодные коты, которые скорее всего доведут до конца то, что начат Клубок.

Глава II

— Итак? — прошипела Синяя Звезда, приблизившись к нему почти вплотную — на расстояние вытянутой мыши. Львиное Сердце угрожающе нависал над ним.
Рыжик прижал уши и согнулся под холодным взглядом золотисто желтого воина. Кожа его покрылась мурашками.
— Я не опасен для вашего племени, — промяукал он, глядя на свои дрожащие лапы.
— Ты опасен для него, потому что забираешь нашу еду, — прорычала Синяя Звезда. — У тебя в доме у Двуногих полно еды. Ты пришел сюда поохотиться просто так, для развлечения. А мы здесь охотимся, чтобы выжить. Истина слов предводительницы племени пронзила Рыжика, как острый шип терна, и ему сразу стал понятен ее гнев. Он перестал дрожать, сел прямо, распрямил ушки. Подняв взгляд от земли, он смело посмотрел ей в глаза:
— Я как то не подумал об этом. Извините, — промяукал он тихо, но уверенно. — Больше я не буду здесь охотиться. Синяя Звезда перестала дыбиться и сделала знак Львиному Сердцу отойти.
— Ты необычный ручной котенок, Рыжик, — промяукала она.
Клубок вздохнул с облегчением. Рыжик навострил уши. В голосе Синей Звезды ему послышалось одобрение, и он заметил, что они с Львиным Сердцем обменялись многозначительными взглядами. Это его озадачило. Что задумали эти два воина?
Он осторожно спросил:
— А что, здесь правда так трудно выжить?
— Наша территория занимает только часть леса, — ответила Синяя Звезда. — И все, что у нас есть, мы защищаем от других племен. В этом году весна задержалась — а значит, и дичи меньше.
— А у вас большое племя? — мяукнул Рыжик, округлив глаза.
— Довольно большое, — отвечала Синяя Звезда. — Наша территория может прокормить нас, но дичи осталось мало.
— И вы все воины? — мяукнул Рыжик. Уклончивые ответы Синей Звезды все больше пробуждали в нем любопытство.
Ему ответил Львиное Сердце.
— Кто то воин. А кто то слишком молод, или слишком стар, или занят выкармливанием котят — они не могут охотиться.
— И вы все живете вместе и делите добычу поровну? — восхищенно промурлыкал Рыжик, устыдившись того, что сам ведет беззаботную сытую жизнь. Синяя Звезда снова бросила взгляд на Львиное Сердце. Золотисто желтый кот ответил ей уверенным взглядом. Потом она перевела глаза на Рыжика и промяукала:
— Ты можешь вскоре убедиться в этом сам. Хочешь вступить в Грозовое племя?
Рыжик от удивления не мог выговорить ни слова.
Синяя Звезда продолжала:
— Если ты это сделаешь, то, так же как и Клубок, будешь учиться, чтобы впоследствии стать воином.
— Но ручные коты не бывают воинами! — возмутился Клубок.
— У них в жилах не течет кровь воинов! Взгляд Синей Звезды омрачился печалью.
— Кровь воинов, — повторила она со вздохом. — Слишком много ее было пролито за последнее время.
Она замолчала, и Львиное Сердце продолжил:
— Синяя Звезда только предлагает тебе обучаться. Никто не поручится, что из тебя получится настоящий воин. Может, это окажется тебе не по силам. В конце концов, ты привык к сытой, безмятежной жизни.
Рыжика задели эти слова. Он обернулся к золотисто желтому коту.
— Зачем же вы мне предлагаете? Ему ответила Синяя Звезда.
— Ты вправе задать такой вопрос, малыш. Дело в том, что Грозовому племени очень нужны новые воины.
— Ты должен знать, что Синяя Звезда не бросает слов на ветер — предупредил Львиное Сердце. — Если ты захочешь обучаться вместе с нами, мы примем тебя в наше племя. Или ты будешь жить с нами и уважать наши обычаи, или вернешься в дом Двуногих. Или — или. Нельзя стоять лапами одновременно на двух бревнах.
Легкий прохладный ветерок, прошелестев в кустах, взъерошил шерсть на спинке Рыжика. Он поежился, но не от холода, а от волнения: ему предлагали такое, о чем он и подумать не мог!
— Наверно, ты спрашиваешь себя, стоит ли отказываться от сытой домашней жизни? — вкрадчивым голосом спросила Синяя Звезда. — Осознаешь ли ты, какую цену тебе придется заплатить за теплый дом и еду?
Рыжик удивленно посмотрел на нее. Неужели он встретился с этими удивительными кошками только для того, чтобы убедиться в том, какая легкая и роскошная была у него жизнь?
— Я точно могу сказать, что ты все еще кот, — продолжала Синяя Звезда, — несмотря на то, что мерзкий запах Двуногих прочно пристал к твоей шерсти.
— Как это «все еще кот»? — не понял Рыжик.
— Двуногие еще не водили тебя к Резчику, — зловеще промяукала Синяя Звезда. — Тогда бы ты был совсем другим. И, думаю, тебе бы не пришло в голову драться с боевым котом!
Рыжик смутился. Он вдруг вспомнил о Генри, который стал толстым и ленивым с тех пор как побывал у Ветеринара. Наверно, это и имела в виду Синяя Звезда?
— Племя не может предложить тебе ни легкого пропитания, ни тепла, — продолжала Синяя Звезда. — В сезон голых веток ночи в лесу особенно трудные. От всех членов племени потребуется верность и усердие. Будет много тяжелой работы. Если понадобится, ты должен будешь защищать свое племя — порой ценой собственной жизни. И голодных ртов у нас много. Но за это ты будешь вознагражден. Ты останешься котом. Ты научишься жить в лесу. Ты почувствуешь себя настоящим котом. Сила племени, взаимопомощь котов племени всегда будут с тобой, даже если ты охотишься в одиночку.
У Рыжика голова шла кругом. Похоже, Синяя Звезда предлагает ему ту самую жизнь, которую он уже много раз с восхищением переживал во сне, но сможет ли он жить так наяву?
От этих мыслей его отвлек голос Львиного Сердца.
— Пойдем, Синяя Звезда, не будем терять время. Мы должны найти других дозорных. Коготь, наверно, беспокоится, куда мы пропали.
Он встал на четыре лапы и нетерпеливо замахал хвостом.
— Погодите, — мяукнул Рыжик. — Можно я подумаю над вашим предложением?
Синяя Звезда посмотрела на него испытующим взглядом и кивнула.
— Завтра, когда солнце взойдет на вершину, Львиное Сердце будет ждать тебя здесь, на этом месте, — сказала она. — Тогда и дашь ответ.
Синяя Звезда тихо, но требовательно мяукнула, и в тот же миг три кошки исчезли в темных зарослях.
Рыжик моргнул. Изумленный, растерянный, он поднял мордочку к небу — там, за сплетением листьев папоротника, в чистом небе сияли бесчисленные звезды. В вечернем воздухе все еще чувствовался запах диких котов. И когда Рыжик шел к дому, у него внутри появилось какое то странное ощущение, словно кто то тянет его обратно, в лесную глушь. Легкий ветерок приятно теребил его пушистую шкурку, а сухие листья, казалось, нашептывали во тьме его имя.

Глава V

— Эй, Огонек, просыпайся! — услышал он сквозь сон мяуканье Клубка. Во сне он гнался за белкой, взбираясь все выше и выше, и уже почти долез до вершины могучего дуба.
— Занятия начинаются на рассвете. Дымок и Горчица уже встали, — добавил Клубок.
Огонек сонно потянулся, потом вспомнил: сегодня — первый день его ученичества. Он вскочил на лапы. Сон мигом слетел с него — теперь каждая жилка в нем радостно звенела от волнения.
Клубок старательно умывался. Но время от времени он переставал облизываться и вот что успел сообщить:
— Я только что поговорил с Львиным Сердцем. Горелый не будет учиться с нами, пока рана не затянется. Он, вероятно, полежит день другой в пещере у Пестролистой. Дымок и Горчица ушли на охотничье задание. Поэтому Львиное Сердце решил, что с сегодняшнего утра мы с тобой будем учиться у него и Когтя. Надо поторопиться, — добавил он. — Они нас ждут!
Клубок повел Огонька к воротам лагеря. Поднявшись по извилистой тропе, они вышли на каменистую равнину. В вышине неслись куда то по небу легкие белые облака. Внутри Огонька все клокотало от счастья, когда вслед за Клубком он сбежал по зеленому склону в песчаный овражек.
Коготь и Львиное Сердце и правда ждали, сидя на расстоянии нескольких хвостов друг от друга на теплом от солнца песке.
— Надеюсь, в следующий раз вы оба будете пунктуальнее, — прорычал Коготь.
— Не будь слишком строг, Коготь, прошлая ночь была трудной. Думаю, они устали, — нежно мяукнул Львиное Сердце. — Тебе, Огонек, еще не дали наставника, — продолжал он. — Так что пока мы с Когтем на пару будем заниматься твоим воспитанием.
Огонек радостно кивнул, подняв хвост трубой, не в силах скрыть своего восторга оттого, что его будут обучать такие выдающиеся воины.
— Пошли, — нетерпеливо промяукал Коготь. — Сегодня мы покажем тебе границы нашей территории, чтобы ты знал, где будешь охотиться и что охранять. А тебе. Клубок, тоже не помешает лишний раз вспомнить, где проходит граница территории племени. Не говоря ни слова. Коготь одним прыжком выскочил из песчаного овражка. Львиное Сердце кивнул Клубку — они так же быстро рванули следом и тоже выскочили наверх, на зеленую кромку. Огонек поспешил следом за ними, царапая песок, ускользающий из под лап.
Лес на этом участке был густой, могучие дубы раскинули свои кроны над тонкими березами и ясенями. Внизу под деревьями лежал густой ковер из палых шуршащих под лапами листьев. Коготь остановился ненадолго, чтобы пометить своим запахом густую поросль папоротника. Остальные ждали его поодаль.
— Здесь проходит тропа Двуногих, — промурлыкал Львиное Сердце. — Принюхайся, Огонек. Чуешь что нибудь? Огонек втянул носом воздух. Да, чувствовался слабый запах Двуногого и — посильнее — запах собаки, знакомый ему по прежнему месту обитания — дому.
— Какой то Двуногий проходил здесь со своей собакой, но они давно уже ушли, — промяукал он.
— Отлично, — мяукнул Львиное Сердце. — Думаешь, мы можем перебежать?
Огонек вновь принюхался. Запахи были слабыми и, похоже, другие, более свежие лесные запахи успели их перебить.
— Да — ответил он. Коготь кивнул, и четыре кота выскочили из за папоротников и по острым камням пересекли узкую тропу Двуногих. По ту сторону тропы росли сосны. И там один за другим шли ряды высоких, стройных желтых стволов, сложенных штабелями. Здесь нужно было идти не переговариваясь. Подстилка под лапами представляла собой множество слоев сухих хвоинок. Она была колкой, но приятно пружинила под лапами. Здесь не было подлеска, в котором можно спрятаться, и Огонек почувствовал, что его спутники — коты нервничают оттого, что приходится незащищенными проходить меж древесных стволов.
— Эти деревья оставили здесь Двуногие, — пояснил Коготь. — Они срезают их с помощью ужасных, дурно пахнущих созданий, плюющихся дымом так, что можно ослепнуть, а потом оттаскивают поваленные деревья в древорезку — она находится недалеко отсюда.
Огонек остановился и стал слушать, не раздастся ли вдали рев древорезки.
— Древорезка будет молчать еще несколько лун, пока не придет сезон зеленых листьев, — объяснил Клубок, заметив, что товарищ его прислушивается.
И коты тихо продолжали путь по сосновому бору.
— Вон там находится жилье Двуногих, — промяукал Коготь, махнул своим пышным хвостом направо. — Не сомневаюсь, что ты чувствуешь запах, Огонек. Но нам туда не надо — сегодня мы пойдем другим путем.
В конце концов они вышли к другой тропе Двуногих, идущей по краю соснового бора. Они быстро пересекли тропу и нырнули в спасительные густые заросли соснового леса, начинавшегося за тропой. Но Огоньку казалось, что его спутники все равно чем то встревожены.
— Мы приближаемся к территории Речного племени, — шепнул Клубок.
— Вон там — Солнечные Скалы. — и он вытянул мордочку в сторону безлесного холма, — он представлял собой большую кучу гладких валунов.
Шерсть на загривке Огонька вздыбилась. Так вот где погиб Ярохвост!
Львиное Сердце остановился около большого и плоского серого камня.
— Здесь проходит граница между территориями Грозового племени и Речного. Речное племя распоряжается охотничьими угодьями за большой рекой, — промяукал он. — Вдохни побольше воздуха, Огонек.
Резкий запах незнакомых котов защекотал верхнее небо Огонька. Странно, до чего же этот запах не похож на теплые кошачьи запахи лагеря Грозового племени. И еще он подивился тому, что запахи Грозового племени кажутся ему теперь родными и знакомыми.
— Это запах Речного племени, — прорычал над его ухом Коготь. — Хорошенько его запомни. На границе он еще усилится, потому что их воины помечают деревья. С этими словами темный гигант поднял свой хвост и сам оставил пахучий след на камне.
— Мы двинемся вдоль границы — она подходит вплотную к Четверику, — мяукнул Львиное Сердце.
Он быстро побежал куда то за Солнечные Скалы, за ним помчался Коготь.
— Что такое Четверик? — задыхаясь, на бегу спросил Огонек.
— Это место, где сходятся территории всех четырех кошачьих племен. Там растут четыре дуба — старых, как предания…
— Тихо! — приказал Коготь. — Не забывайте, что мы подошли вплотную к вражеской территории! Оба ученика замолчали, и Огонек постарался идти тихо и ни о чем не спрашивать. Они перешли через неглубокий ручей, прыгая с камня на камень, чтобы не замочить лап.
Когда они добрались до Четверика, Огонек был почти без сил, он тяжело дышал и лапы его болели. Он не привык к дальним походам, тем более в таком быстром темпе. Поэтому он обрадовался, когда Львиное Сердце и Коготь вывели их из чаши леса и остановились над обрывом, поросшим кустарником.
Солнце теперь стояло высоко. Небо было безоблачным, и ветер стих. Внизу, залитые солнцем, стояли четыре гигантских дуба, их темно зеленые кроны достигали края обрыва.
— Клубок уже говорил тебе, — промяукал Львиное Сердце, — что это Четверик — четыре дерева, растущие в том месте, где сходятся территории всех четырех племен. Племя Ветра правит на возвышенности, что прямо перед нами, — за ней садится солнце. Сегодня ты не сможешь почувствовать их запаха — ветер дует в их сторону. Но очень скоро ты его узнаешь.
— А Сумрачное племя властвует вон там — в самой глухой и темной части леса, — добавил Клубок, кивком головы указывая направление. — Старейшины говорят, что холодные ветры, дующие с севера, проносясь над котами этого племени, выстудили их сердца.
— Как много племен! — воскликнул Огонек. «И как хорошо они организованы», — добавил он про себя, припомнив россказни Чумазика о диких котах, наводящих ужас на лесных обитателей.
— Теперь ты понимаешь, почему добыча имеет для нас такую ценность, — промяукал Львиное Сердце.
— Почему мы стараемся уберечь от врага хотя бы то малое, что у нас есть.
— Но вообще то это выглядит глупо! Почему бы котам разных племен не объединить свои охотничьи территории — можно же охотиться вместе и не драться друг с другом? — осмелев, предположил Огонек.
Слова его были встречены глубоким молчанием. Первым ответил Коготь:
— Это обманчивая мысль, домашний котенок.
— Не будь к нему слишком суров, Коготь, — предупредил Львиное Сердце.
— Обычаи племени слишком непривычны для этого ученика. Потом он посмотрел на Огонька.
— Ты говоришь то, что думаешь, юноша. Когда нибудь, когда ты станешь воином, это пойдет тебе на пользу.
Коготь зарычал:
— Или в самый разгар сражения превратит его в ручную киску.
Львиное Сердце бросил косой взгляд на Когтя, затем продолжил объяснение:
— Четыре племени, действительно, мирно сходятся на Совет, который бывает один раз в луну. Вон там, — он кивнул на четыре дуба, росших под обрывом, — они и встречаются. Перемирие длится ровно столько времени, сколько сияет луна.
— Тогда, значит, скоро они опять соберутся? — спросил Огонек, вспомнив, как ярко светила луна прошлой ночью.
— Да, ты угадал! — отвечал Львиное Сердце, дивясь сообразительности ученика. — А если быть точным, то сегодня ночью. Собрания эти очень нужны, потому что дают возможность всем племенам хотя бы одну ночь провести мирно. Но ты должен понимать, что долговременный союз принесет больше вреда, чем пользы.
— Только верность нашему племени делает нас сильными, — поддержал его Коготь. — Если верность одного ослабевает, тогда всем нам труднее выжить!
Огонек кивнул.
— Понимаю, — мяукнул он.
— Пошли, — скомандовал Львиное Сердце, поднимаясь. — Мы и так здесь задержались.
Они пошли по краю долины, где росли четыре дуба. Теперь солнце, постепенно идущее на закат, светило им в затылок. Добравшись до ручья, они нашли место, где он сужался настолько, что через него легко можно было перепрыгнуть. Что они и сделали.
Огонек принюхался. Новый кошачий запах защекотал его ноздри — запах был сильный и неприятный.
— Что это за племя? — спросил он.
— Сумрачное племя, — мрачно ответил Коготь. — Мы идем вдоль их границы. Попридержи язык, Огонек. Свежий запах означает, что дозорные Сумрачного племени где то поблизости.
Огонек кивнул и тут же услышал странный звук. Он замер, но другие коты шли прямо на это подозрительное урчание.
Он вприпрыжку принялся догонять своих спутников и поинтересовался:
— Что это?
— Сейчас увидишь, — ответил Львиное Сердце.
Огонек всматривался в даль между деревьев. Стволы поредели, стали тоньше, меж стволами появились просветы.
— Там что, лес кончается? — спросил он.
Потом остановился и как следует принюхался. Ароматы леса уступили место другим, странным и отталкивающим запахам. На этот раз пахло не котами, а чем то, смутно напоминающим его прежний дом, где жили Двуногие. Урчание становилось все громче — теперь это был непрерывный рев, от которого дрожала земля и закладывало уши.
— Это Гремящая Тропа, — сообщил Коготь.
Львиное Сердце подвел всех к опушке леса. Там он остановился, сел, и все четыре кота смогли оглядеться.
Огонек увидел серую твердую тропу, похожую на реку, идущую напролом через лес. Она была такой широкой, что деревья у противоположного ее края казались совсем крошечными и очертания их терялись в дымке. Огонек поморщился — от тропы исходил горький запах. В следующий миг он отпрянул, шерсть его стала дыбом — мимо с рычанием пронеслось гигантское чудище. Ветви деревьев у края тропы бешено захлопали — вслед за чудищем пронесся сильнейший поток ветра. Огонек от удивления даже слов не мог подобрать — он только сидел и смотрел на других котов круглыми глазами. Конечно, он видел похожие тропы рядом со своим прежним домом у Двуногих, но они были гораздо меньше, к тому же там не было таких свирепых и проворных чудищ.
— Я в первый раз тоже испугался. — заметил Клубок. — Но, в конце концов, эта штука мешает воинам Сумрачного племени заходить на нашу территорию. Гремящая Тропа намного шагов протянулась вдоль нашей границы, а они боятся переходить ее. И не волнуйся, эти чудища, похоже, никогда не сходят со своей тропы. С тобой ничего не случится, если не будешь подходить слишком близко.
— Пора возвращаться в лагерь, — промяукал Львиное Сердце. — Теперь ты знаешь все границы нашей территории. Только мы стараемся не заходить на Змеиные Скалы, даже несмотря на то, что окольный путь дольше. Неподготовленный ученик может стать легкой добычей для гадюки, к тому же, сдается мне, ты притомился ходить с нами, Огонек. Огонек и правда вздохнул с облегчением при мысли о том, что они возвращаются в лагерь. У него голова шла кругом от всех этих новых запахов и мест, и Львиное Сердце был прав: он действительно устал и проголодался. Коты повернулись к Гремящей Тропе спиной и пустились в обратный путь, и Огонек шел бок о бок с Клубком.
Когда Огонек спускался по узкой тропе, ведущей к входу в лагерь Грозового племени, в воздухе приятно пахло вечерней свежестью. Им оставили свежую еду. Огонек и Клубок взяли свою долю из общей кучи, что лежала в тенистом уголке оврага, и отнесли еду к замшелому пню у своей пещеры.
Дымок и Горчица уже сидели у кормушки и чавкали вовсю.
— Привет, кис кис, — промяукал Дымок, презрительно щурясь, — ешь, не стесняйся — мы тебя угощаем.
— Кто знает, может, когда нибудь ты и сам сможешь что нибудь поймать! — захихикала Горчица.
— У вас что, у обоих сегодня было охотничье задание? — спросил Клубок как бы невзначай. — Ну да ладно. А мы, между прочим, обходили дозором наши границы. Кстати, можем сообщить вам приятную новость: все спокойно.
— Представляю, как чужие коты испугались вас обоих! — взвыл Дымок.
— Они даже носа не смели высунуть, — в тон ему отвечал Клубок, хотя было видно, что он сердится.
— Хорошо, мы их сегодня ночью об этом спросим, когда встретимся на Совете племен, — мяукнула Горчица.
— А вы пойдете? — Хоть Огонек и заметил, что ученики настроены враждебно, любопытство пересилило.
— Разумеется, — свысока отвечал Дымок. — Это нужно заслужить, понимаешь ли. Но ты не беспокойся, мы тебе утром все расскажем. Клубок сделал вид, что не слышал наглой похвальбы, и принялся за еду. Огонек очень проголодался и тоже решил поесть. Но, склонившись над добычей, никак не мог отогнать от себя смутное и неприятное чувство: он завидовал тому, что Дымок и Горчица пойдут сегодня ночью на Совет племен. Вдруг раздался громкий призывный крик Синей Звезды, и Огонек поднял голову. Он увидел, что несколько воинов племени и старейшины собрались на поляне. Пришло время представителям племени отправляться на Совет. Дымок и Горчица вскинулись и вприпрыжку побежали догонять других котов.
— Пока, ребятки, — обернувшись на бегу, крикнула Горчица. — Не скучайте!
Кошачья делегация, выстроившись в ряд, важно прошествовала к воротам лагеря. Возглавляла процессию Синяя Звезда. Мех ее серебрился в лунном свете, она казалась спокойной и уверенной — предстояло краткое перемирие с заклятыми врагами.
— А ты хоть раз был на Совете? — с надеждой спросил Огонек у Клубка.
— Нет еще, — отвечал Клубок, вгрызаясь в мышиную кость. — Но скоро буду, вот увидишь. Все ученики туда попадают, когда приходит пора.
И оба замолчали, доедая пищу. Когда с едой было покончено, Клубок подошел к Огоньку и лизнул его в лоб. Они помогли друг другу умыться — Огонек вспомнил, что именно этим занимались другие коты, когда он впервые пришел в лагерь. Потом, усталые после дальнего похода, они пошли в пещеру и, свернувшись на мягкой моховой подстилке, не заметили, как уснули.
На следующее утро Клубок и Огонек пришли к песчаной яме загодя. Они очень осторожно выбрались из пещеры — Горчица и Дымок еще спали. Огоньку не терпелось услышать о том, что было на Совете, но Клубок потянул его за собой.
— Еще наслушаешься, я этих болтунов хорошо знаю, — мяукнул он.
День обещал быть теплым.
На этот раз к ним присоединился Горелый. Благодаря заботам Пестролистой рана его быстро заживала.
Клубок придумал себе развлечение: он подбрасывал в воздух опавшие листья и гонялся за ними. Огонек смотрел, как он играет, и хвост его подрагивал от удовольствия. Горелый же сидел в сторонке, и вид у него был несчастный и озабоченный.
— Выше нос, Горелый! — попытался подбодрить его Клубок. — Я знаю, ты не любишь учиться, но не стоит так уж страдать! Запах Львиного Сердца и Когтя предупредил учеников о том, что к ним идут наставники, и Горелый, торопясь, замяукал:
— Думаю, я просто волнуюсь оттого, что плечо опять разболелось.
В этот момент из кустов вышел Коготь, за ним след в след шел Львиное Сердце.
— Воины должны молча переносить страдания, — прорычал Коготь и пристально посмотрел в глаза Горелому. — Ты должен понимать, что иногда лучше промолчать.
Горелый вздрогнул и отвел взгляд.
— Что то Коготь сегодня не в духе, — шепнул Клубок на ухо Огоньку.
Львиное Сердце строго посмотрел на своего ученика, а потом объявил:
— Сегодня мы будем отрабатывать выслеживание добычи. Итак, есть разница между тем, как вы крадетесь за кроликом и как караулите мышь. Кто из вас может сказать мне, в чем она заключается?
Огонек подумал, но ничего не приходило в голову, а Горелый, похоже, принял слова Когтя слишком близко к сердцу и боялся рот раскрыть.
— Ну давайте же! — нетерпеливо фыркнул Коготь. Ответил Клубок.
— В том, что кролик сначала учует тебя, а потом уже увидит, а мышь сначала услышит твои шаги, а потом только сможет учуять.
— Молодец Клубок! Так о чем не нужно забывать, когда охотишься на мышь?
— Осторожно ступать? — предположил Огонек. Львиное Сердце посмотрел на него с одобрением.
— Правильно, Огонек. Следует по возможности переносить весь свой вес на бедра, чтобы ступать как можно тише. Давайте попробуем!
Огонек смотрел, как Клубок и Горелый как по команде приникли к земле и стали медленно и осторожно перебирать лапами, словно подкрадываясь к невидимой мыши.
— Хорошо идешь, Клубок! — мяукнул Львиное Сердце.
— Зад держи ниже, Горелый, а то ты похож на утку! — зашипел Коготь. — А теперь ты попробуй, Огонек!
Огонек приник к земле и согнул лапы. Он почувствовал, что инстинктивно принял правильную позу, и, когда шагнул вперед так тихо и осторожно, как только мог, почувствовал прилив гордости оттого, что мышцы оказались такими послушными.
— Сразу видно неженку! — прорычал Коготь. — Ты двигаешься, как неуклюжий дрессированный зверек! Ты что, думаешь, обед сам кинется к тебе в миску и будет ждать, пока ты его съешь?
Пока Коготь говорил, Огонек быстро поднялся. Честно говоря, он был слегка ошарашен резким замечанием. Он внимательно слушал, что скажет ему воин — если его научат, он все сделает правильно.
— Резвость — дело наживное, он скоро этому научится. Но смотри, как прекрасно он переносит вес с одной лапы на другую — совсем неслышно! — мягко заметил Львиное Сердце.
— И конечно, у него получается лучше, чем у Горелого, — тут же отметил Коготь.
Он презрительно повел носом в сторону черного котика:
— Даже после двух лун тренировки ты все еще заваливаешься на левый бок.
Вид у Горелого стал совсем несчастный, и Огонек не удержался и выкрикнул:
— Ему рана мешает, вот почему! Коготь резко повернул голову и пристально посмотрел на Огонька.
— Раны — это неотъемлемая часть жизни. Он должен был приспособиться. Даже ты. Огонек, за сегодняшнее утро кое чему научился. Если бы Горелый так же схватывал все на лету, как ты, он был бы мне опорой, а не обузой. Эх, ты! — сердито зашипел он, обращаясь к своему ученику. — Какой то ручной котенок и тот все делает лучше тебя!
Огонек поежился: ему стало неловко. Чтобы не встретиться взглядом с Горелым, он предпочел смотреть на лапы.
— Смотрите на меня — я хромаю, как одноногий барсук! — мяукнул Клубок и смешно заковылял по поляне.
— Я собираюсь поймать много много глупых мышей. Им от меня не уйти. Вот я сейчас доберусь до них, усядусь и буду сидеть, пока они не сдадутся.
— Посерьезней, юноша. Сейчас не время для шуточек! — строго промяукал Львиное Сердце.
— Может быть, вам стоит отработать крадущийся шаг на реальной добыче? Это поможет вам лучше сосредоточиться. Все три ученика просияли.
— Я хочу, чтобы каждый из вас поймал настоящую добычу, — промяукал Львиное Сердце.
— Горелый, ты поищешь около Совиного Дерева. Ты, Клубок, проверь, нет ли чего под тем ежевичным кустом. А ты, Огонек, ступай по следу кролика — за холмом есть сухой овражек. Там и поищи.
Ученики обрадовались и сразу же кинулись выполнять задание, даже Горелый проявил удивительную для больного прыть.
Ничего не слыша от волнения, Огонек приник к земле и стал осторожно взбираться на холм. И действительно, с вершины холма он увидел, что земля под деревьями словно треснула: весной здесь бурлили талые воды, а сейчас ручей пересох. Он подумал, что осенью здесь соберется дождевая вода, которая потом вольется в большую реку, проходящую по территории Речного племени.
Огонек стал осторожно спускаться по склону, пока не ступил на песчаное дно. Все чувства его были обострены до предела. Он молча осмотрел дно оврага, надеясь отыскать признаки жизни. Он готов был уловить малейшее движение и даже открыл рот, чтобы лучше учуять самые легкие запахи. Уши он наставил вперед и чутко улавливал все звуки.
И тогда Огонек почуял мышь. Он сразу же узнал этот запах, вспомнив, как пахла вчерашняя пища, и ощутил небывалый прилив сил. Но оставался неподвижен, стараясь поточнее определить местонахождение добычи. Огонек чуть развернул ушки и наконец уловил учащенное биение крошечного мышиного сердца. Потом он краем глаза заметил мелькнувшее желто коричневое пятнышко. Мышка бежала по траве, росшей по краю песчаного русла. Огонек стал подбираться ближе, не забывая переносить центр тяжести на бедра, пока не оказался на расстоянии, удобном для прыжка. Тогда он резко подался назад, напружинил задние лапы и прыгнул, взметнув позади фонтанчики песка. Мышь пустилась наутек. Но Огонек оказался проворнее. Он поддел ее лапой и подбросил в воздух — она упала на песчаное дно и снова побежала. Он быстро прикончил ее, один раз куснув острыми зубами. Огонек осторожно ухватил теплое мышиное тельце зубами и, гордо подняв хвост, вернулся к песчаной яме, где его ждали Коготь и Львиное Сердце. Он в первый раз возвращался с охоты с добычей. Теперь он вправе называть себя учеником воинов Грозового племени.

Глава VI

Рано утром Огонек шел по залитому солнечными лучами лесу — он вышел на охоту. Две луны сменились с тех пор, как он начал обучаться воинскому искусству. За это время он вполне освоился и чувствовал себя в лесу как дома. Все чувства, необходимые для лесной жизни, за это время обострились и развились.
Огонек остановился и принюхался к запаху земли и тех слепых существ, которые двигались в ее глубине — в норах. Он уловил запах Двуногого — тот проходил здесь совсем недавно. Лето было в разгаре, ветви густо опушились листвой, и под буро зеленым лиственным ковром возились мелкие создания.
Огонек осторожно шел меж деревьев, готовый в любую минуту учуять запах, по которому можно будет выследить легкую добычу. Сегодня ему в первый раз доверили самостоятельное задание. Он собирался справиться с ним как можно лучше, даже если его задание состояло лишь в том, чтобы принести в свое племя свежую еду.
Он спустился к ручью, через который он однажды уже переходил, когда его впервые водили осматривать охотничьи угодья племени. Поток булькал и плескался, сбегая под уклон по круглым гладким камешкам. Огонек ненадолго остановился полакать холодной чистой воды, потом поднял голову и снова понюхал воздух в надежде учуять съедобный запах.
В воздухе висел тяжелый неприятный запах лисы. Запах был несвежий — лиса, наверно, пила из ручья еще днем. Огонек узнал этот запах: впервые он учуял его, когда первый раз попал в лес. Львиное Сердце потом объяснил ему, что это лисий запах, но как выглядит лиса, он до сих пор толком не знал — тогда он успел заметить лишь мелькнувший за кустами алый хвост.
Он попытался отвлечься от лисьего запаха и сосредоточиться на запахе добычи. Неожиданно усы его встали торчком — он почуял теплое биение крови живого существа — это полевка устраивала себе гнездо.
Через миг он увидел ее. Коричневая толстушка сновала вдоль кромки воды, собирая стебельки. У Огонька аж слюнки потекли. В последний раз он ел много часов назад, но он не осмелится поймать что нибудь для себя, пока не принесет еду для племени. Он помнил слова, которые неустанно повторяли Львиное Сердце и Коготь: «Первым делом — накормить племя».
Прижавшись к земле, Огонек стал подбираться к зверьку. Густая влажная трава щекотала его рыжее брюшко. Он подполз ближе, не спуская глаз с добычи. Вот он совсем рядом. Еще секунда — и можно прыгнуть…
Вдруг папоротник позади него громко затрещал. Полевка повела ушками и юркнула в норку.
Огонек возмутился — шерсть на его спине стала дыбом. Тот, кто посмел спугнуть его добычу, поплатится за это, кто бы он ни был. Он потянул носом воздух. С уверенностью можно было сказать одно: это был кот. Вот только к какому из племен он принадлежит, оставалось загадкой: противный лисий запах все еще забивал все вокруг. Низко заурчав, он стал разворачиваться, делая широкий круг. Прижав уши и широко раскрыв глаза, он ждал малейшего движения. В кустах опять послышался хруст. На этот раз он был громче, ближе к краю. Огонек подобрался поближе. Он увидел, что верхушки папоротника колышугся, но за густыми ветками врага было не разглядеть. Вот громко хрустнула под лапой ветка. «Судя по звуку, он большой», — подумал Огонек, приготовившись к жестокой битве.
Он прыгнул к стоящему рядом ясеню, быстро и бесшумно вскарабкался на нижнюю ветку, свисающую к земле. Невидимый противник подходил все ближе и ближе. Огонек затаил дыхание, выжидая, как вдруг, раздвигая в стороны папоротники, вышло нечто большое и серое. Из горла Огонька вырвался боевой клич. Выставив когти, он прыгнул на врага и приземлился точно на крепкие мускулистые плечи. Вонзив в противника острые, как шипы, когти он приготовился изо всех сил куснуть того для острастки.
— Ай! Что это? — Неведомое существо под ним подпрыгнуло, а вместе с ним и нападавший.
— Ой! Клубок? Огонек узнал удивленный голос друга и учуял наконец знакомый запах, но в пылу атаки не мог сразу ослабить хватку.
— Засада! Мур мяу! — шипел Клубок, еще не понимая, что вцепился ему в холку не кто иной, как Огонек. Он снова и снова пытался перекувырнуться, чтобы сбросить с себя противника.
— Уф ф! — Огонек вместе с ним катался по земле, почти распластавшись под тяжестью друга.
— Это я, Огонек! — выл он.
Наконец ему удалось втянуть когти и отцепиться. Откатившись в сторону, он вскочил на все четыре лапы и встряхнулся — по шерстке его прокатились волны, от головы до кончика хвоста.
— Клубок! Это я, — повторил он. — Я думал, это чужой. Клубок поднялся на ноги. Он моргнул и отряхнулся.
— Похоже на то! — проворчал он, поворачивая голову, чтобы зализать исколотые плечи. Ты меня всего чуть на клочки не разорвал!
— Прости, — пробормотал Огонек. — Но что мне еще оставалось делать, когда ты прямо на меня полез!
— Ничего я не лез! — возмутился Клубок, сделав большие глаза. — Я незаметно подкрадывался.
— Незаметно? Да ты топал, как кривобокий барсук! — насмешливо заметил Огонек и игриво прижал уши.
Клубок зашипел от удовольствия:
— За кривобокого ответишь!
И оба кота сцепились и стали кататься по траве, как будто дрались по настоящему. Клубок в шутку ударил друга увесистой лапой — у юного ученика искры из глаз посыпались.
— У уф! — Огонек потряс головой, чтобы привести мысли в порядок, и предпринял контратаку.
Он успел пару раз стукнуть противника, прежде чем Клубок, который оказался сильнее, поверг его наземь. Огонек обмяк и больше не сопротивлялся.
— Ты слишком быстро сдался! — промяукал Клубок, разжимая зубы.
И как только он это сделал, Огонек вскочил на лапы, накинулся на противника сзади, и Клубок свалился в кусты. Огонек прыгнул следом за ним и пригвоздил его к земле.
— Главное для воина — застать противника врасплох, — проворчал он, повторяя любимую поговорку Львиного Сердца. Затем Огонек проворно отскочил в сторону и стал кататься по лиственной подстилке, наслаждаясь своей победой и чувствуя спинкой приятное тепло, исходящее от земли.
Клубка, казалось, ничуть не смутило что вот уже второй раз за день он потерпел поражение День был слишком хорош, чтобы дуться.
— Как твое задание? — поинтересовался он. Огонек сел.
— Я уже почти справился, а тут ты явился и все испортил! Я чуть не поймал полевку, а ты своим топотом ее спугнул!
— Извини, — промяукал Клубок. Огонек посмотрел на своего друга. Он был явно расстроен.
— Ничего, все нормально. Ты же не нарочно. Откуда тебе знать? — промурлыкал он миролюбиво.
— А ты куда идешь? — спросил он. — Случайно не на границу с племенем Ветра, где наши дозорные ходят? Мне показалось, Львиное Сердце посылал тебя передать им что то от Синей Звезды.
— Да, но у меня полно времени. Сначала я думал поохотиться. Жутко есть хочется!
— Мне тоже. Но я должен поймать что нибудь для племени, и только потом я смогу поохотиться для себя.
Клубок фыркнул:
— Готов поспорить, Дымок и Горчииа, когда выходят на охотничье задание, не откажут себе в удовольствии съесть мышку другую.
— Может, они так и делают, но у меня это первое самостоятельное охотничье задание…
— …И ты, конечно, хочешь отличиться, — вздохнул Клубок.
— А кстати, что за послание от Синей звезды? — спросил Огонек, чтобы переменить тему разговора.
— Она хочет, чтобы дозорные ждали ее у Большого Платана — она придет к ним, когда солнце взойдет на вершину. Похоже, кое кто из Сумрачных котов ошивается поблизости. Синяя Звезда хочет проверить, так ли это.
— Тогда иди скорей, — забеспокоился Огонек.
— Охотничьи земли племени Ветра недалеко отсюда. У меня в запасе еще уйма времени, — самоуверенно отвечал Клубок. — И я думаю, что должен помочь тебе, раз ты из за меня упустил полевку.
— Да ладно, — мяукнул Огонек. — Другую найду. Сегодня жарко, их тут еще много будет.
— Ты прав. Но их еще надо поймать, — Клубок задумчиво покусал когти. — И знаешь, на это уйдет время, может, только к закату и управишься.
Огонек машинально кивнул, прислушиваясь к голодному урчанию в животе. Ему наверняка придется раза три четыре выходить на след, прежде чем он наловит достаточно пищи. И поесть ему, вероятно, удастся не раньше, чем Серебряная Полоска покажется на небесах. Клубок почесал лапой усы.
— Пошли, я помогу тебе хотя бы выследить кого нибудь. Как никак я твой должник. Мы с тобой успеем поймать парочку полевок, а потом я пойду по своим делам.
Огонек двинулся следом за Клубком, радуясь, что у него такой друг и помощник. В воздухе все еще пахло лисой, но неожиданно этот неприятный запах усилился. Огонек остановился.
— Чуешь? — спросил он. Клубок тоже встал и понюхал воздух
— Лиса. Ага, я и раньше чуял ее.
— А тебе не кажется, что сейчас запах не такой, как раньше, — он свежий? — спросил Огонек.
Клубок снова втянул воздух, слегка открыв пасть.
— Ты прав, — тихо сказал он, понизив голос. Он обернулся и посмотрел на другую сторону ручья, на кусты, росшие на другом берегу.
— Гляди! — шепнул он.
Огонек посмотрел. Он увидел, как в кустах движется что то красное и очень пушистое. Вот оно вышло на открытый участок меж кустов, и Огонек увидел вытянутое тело, ярко вспыхивающее красными сполохами там, куда попадали пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи. Особенно пушистым был хвост, а морда была длинной и узкой.
— Так это и есть лиса? — прошептал Огонек. — Ну и рожа!
— Здорово сказано! — согласился Клубок.
— Я как раз шел следом за такой вот штукой, когда мы с тобой… познакомились, — шепотом продолжил Огонек.
— Скорее, это она за тобой шла, дурачок. зашипел Клубок. — Никогда не доверяй лисе. С виду она как собака, а ведет себя, как кошка. Надо предупредить королев, что она забрела на нашу территорию. Лисы все равно что барсуки: и те и другие запросто могут убить котят. И хорошо, что ты не догнал лису в прошлый раз. Такого малявку, как ты, она бы мигом проглотила. Заметив удивленный взгляд друга, Клубок поправился:
— Сейчас у тебя, правда, другие возможности. Тем не менее Синяя Звезда наверняка пошлет воинов чтобы прогнать ее. Иначе королевы будут волноваться. Лиса их не заметила, и два ученика пошли вдоль ручья.
— А барсук на что похож? — спросил Огонек, шагая рядом с товарищем и нюхая воздух по сторонам.
— Черно белый, коротконогий. Ты его сразу узнаешь, когда увидишь. Они сердитые и ходят вперевалочку. Они не так часто нападают на котят, как лисы, но здорово кусаются. Как думаешь, почему Полухвоста так зовут? С тех пор как барсук откусил ему хвост, он не может влезть на дерево!
— Почему?
— Боится упасть. Коту нужен хвост, чтобы приземлиться на ноги. Хвост помогает ему развернуться на лету.
Огонек понимающе кивнул. Как и предполагал Огонек, этот день оказался удачным для охоты. Вскоре Клубок сцапал маленькую мышку, а Огонек поймал дрозда. Он поторопился прикончить добычу, не думая о том, правильно ли делает это с технической точки зрения. Сейчас было не до упражнений, слишком много голодных ртов ждало его в лагере. Огонек забросал добычу землей, чтобы не досталась хищникам, пока он будет ходить по лесу. А на обратном пути он дрозда заберет. Вдруг откуда ни возьмись выскочила белка
Огонек заторопился.
— За ней! — крикнул он и припустил во всю прыть по пружинящему лесному ковру. Клубок устремился следом. Друзья остановились, только когда белка вскарабкалась на березу.
— Ушла! — раздосадовано проворчал Клубок. Коты сели, чтобы малость отдышаться. В ноздри ударил едкий запах, и это их удивило.
— Гремящая Тропа, — промяукал Огонек. — Я и не знал, что мы так далеко забрались.
Коты сделали несколько шагов, чтобы еще раз глянуть на огромную темную тропу. В первый раз они были здесь одни. Шумные чудища с выпученными глазами рыча проносились по твердой земле.
— Фу! — поморщился Клубок. — Эти чудища так воняют!
Огонек пошевелил ушами в знак согласия. От душных запахов в горле у него защипало.
— А ты был когда нибудь по ту сторону Гремящей Тропы? — мяукнул он.
Клубок покачал головой. Огонек шагнул из под полога леса. Между деревьями и Гремящей Тропой шла полоска маслянистой травы. Он осторожно шагнул к ней, потом вдруг отпрянул: мимо промчалось вонючее чудище.
— Эй! Ты куда? — мяукнул Клубок. Огонек не отвечал. Он подождал, когда все чудища исчезнут. И снова пошел вперед, по маслянистой траве, прямо к кромке тропы. Очень осторожно он протянул лапу и потрогал ее На ощупь она была теплой и липкой — так ее нагрело солнце. Он вытянул шею и стал вглядываться в даль, пытаясь увидеть, что творится по другую сторону Гремящей Тропы. Может, ему показалось, что из леса на том конце смотрят на него чьи то глаза? Он принюхался, но вокруг был один лишь тошнотворный запах большой серой тропы. Глаза по ту сторону светились в тенистой полутьме. Потом медленно сощурились. Сомнений быть не могло. Это был воин из Сумрачного племени, и воин этот смотрел прямо на него.
— Огонек!
Голос Клубка заставил Огонька подпрыгнуть, и как раз в это время огромное чудище, выше дерева, с ревом пронеслось перед его носом. Поднявшийся ветер чуть не сбил кота с ног. Огонек развернулся и бросился к лесу.
— Ты, мышиноголовый тупица! — зашипел на него Клубок. Усы его дрожали от гнева и страха. — Зачем ты это делал?
— Мне просто хотелось узнать, на что похожа Гремящая Тропа, — пробормотал Огонек. Усики его тоже подрагивали.
— Пошли, — зашипел Клубок. — Лучше уйти поскорей!
Вслед за Клубком Огонек побежал вприпрыжку обратно в лес. Отбежав на безопасное расстояние от Гремящей Тропы, Клубок остановился, чтобы отдышаться. Огонек тоже сел и принялся вылизывать всклокоченный мех.
— Мне кажется, я видел воина из Сумрачного племени, — сказал он, причесываясь. — По ту сторону Гремящей Тропы.
— Воина из Сумрачного племени! — удивленным эхом подхватил Клубок, делая круглые глаза. — Правда?
— Вроде да.
— Ну тогда чудище вовремя появилось, — заключил Клубок. — Где есть один воин Сумрачного племени, там наверняка будут и другие, а нам с ними пока что не стоит мериться силами. Лучше нам уйти отсюда подобру поздорову.
Он посмотрел на солнце, которое стояло уже почти над самой головой.
— Мне пора идти, а то не успею найти дозорных, — промяукал он. — До скорого! И кинулся прочь, крикнув на бегу:
— Может, Львиное Сердце разрешит мне помочь тебе охотиться, после того как я доставлю сообщение.
Огонек смотрел, как он убегает, и от души завидовал другу. Вот бы его тоже послали с донесением в передовой воинский отряд! Но вообще то, когда он вернется в лагерь, ему будет что рассказать Дымку и Горчице. Сегодня он видел воина из Сумрачного племени.

Глава IX

— Я бы на твоем месте сходил проведал Щербатую шепнул Клубок, когда Долгохвост удалился.
— Она вся какая то несчастная. Кажется, ждет тебя. Огонек посмотрел на старую кошку. Она по прежнему лежала у Высокой Скалы. Клубок был прав: она смотрела в его сторону.
— От судьбы не уйдешь, — мяукнул он. — Пожелай мне удачи!
— Помни: на твоей стороне все коты племени, — отвечал Клубок. — Ты только позови! Если она начнет сильно доставать, я подкрадусь сзади и так огрею ее по башке крольчачьей тушкой!
Огонек радостно заурчал и побрел в сторону Щербатой. Но когда он подошел к раненой кошке поближе, радость его как рукой сняло. Старая кошка, судя по всему, была в плохом настроении. Она угрожающе зашипела и оскалилась.
— Не приближайся, ручной котенок! Огонек вздохнул. Похоже, драки не избежать. Он был голоден и очень устал. Больше всего ему сейчас хотелось свернуться калачиком в своем гнездышке и поспать немного до вечера. И конечно же ему совершенно не хотелось ввязываться в ссору с этим несчастным кульком из меха и зубов.
— Ты просто скажи мне, чего тебе надо, — устало проговорил он. — Я делаю лишь то, что мне велела Синяя Звезда.
— Но ты ведь домашний котенок? — прохрипела Щербатая.
«Она тоже устала», — подумал Огонек. В голосе ее больше не было напора, хотя гневные нотки все еще были слышны.
— Я жил у Двуногих, когда был котенком, — спокойно ответил Огонек.
— Твоя мать — домашняя кошка? И отец — домашний?
— Да, это так. — Огонек уставился в землю, чувствуя, что в нем зреет возмущение. Ему хватало и того, что коты из собственного племени до сих пор обращаются с ним, как с чужаком. И зачем только он разоткровенничался с этой ехидиной! Щербатая, похоже, приняла его молчание за желание продолжать разговор.
— У домашних совсем другая кровь, не такая как у воинов. Почему ты не убежал домой и согласился ухаживать за мной? Какое унижение — принимать помощь от кота, рожденного в неволе, как ты!
Щербатая пристально посмотрела на него широко открытыми оранжевыми глазами. Огонек сдержался.
— Тебе придется привыкать к тому, чтобы принимать помощь от посторонних, пока не поправишься и не сможешь сама за собой ухаживать, ты, старая ехидная карга!
Он замолчал, услышав исходящий из ее горла низкий, хриплый звук.
«Уж не случилось ли с ней чего?» — испугался Огонек и шагнул к ней. Тело кошки сотрясалось мелкой дрожью от головы до хвоста, глаза ее были как узкие щелочки. Может, у нее начались судороги?
— Послушай, я не хотел ничего… — начал оправдываться он, но вдруг понял, что она просто смеется!
— Мур ау, ay, ay! — завывала она. Огонек растерялся.
— Да, ты смелый котеночек, — прошамкала Щербатая, когда приступ смеха прошел. — Знаешь, я устала и у меня болят лапы. Мне нужно поспать и положить что нибудь на эти раны. Сходи к вашей милой целительнице и попроси у нее трав. Я думаю, понадобится сок ноготка, кашица из стебля золототысячника, и еще я бы пожевала несколько маковых крупинок. Боль становится просто невыносимой!
Удивляясь тому, как быстро у нее сменилось настроение, Огонек повернулся и со всех ног помчался к пещере, где жила Пестролистая. Он никогда еще не был в этой части лагеря. Держа ушки на макушке, он шел по прохладному зеленому папоротниковому тоннелю, который вывел его на полянку, поросшую травой. За полянкой высилась скала. В этой скале у самой земли была щель, достаточно широкая для того, чтобы в нее могла пролезть кошка. Оттуда навстречу ему вышла Пестролистая. Она была, как всегда, бодра и смотрела приветливо, пестрая спинка ее переливалась сотнями оттенков — от золотисто желтого до темно коричневого. Огонек смущенно промяукал: «Добр рдень» — и перечислил травы, которые просила принести Щербатая.
— Что то есть у меня в пещере, — ответила Пестролистая. — Я дам тебе еще и листиков ноготков. Если она приложит их к ране, никакая инфекция не пристанет. Подожди здесь.
— Спасибо, — мяукнул Огонек, глядя, как целительница исчезла в пещере. Он широко раскрыл глаза, пытаясь рассмотреть, что там внутри. Но в пещере было темно и ничего нельзя было увидеть. Он услышал лишь шуршание и почуял дурманящий запах незнакомых трав. Пестролистая вынырнула из полумрака и положила перед Огоньком свернутый в комок пучок листьев.
— Передай Щербатой, чтобы не налегала на маковые семена. Нельзя совсем заглушать боль. Нужно, чтобы хотя бы немножко болело, чтобы было ясно, как идет выздоровление. Огонек кивнул и подобрал зубами пучок трав.
— Спасибо, Пестролистая! — поблагодарил он, не разжимая зубов, и пошел по зеленому тоннелю назад, на главную поляну. Коготь сидел у пещеры воинов и внимательно следил за ним. Приближаясь к Щербатой с травами, Огонек чувствовал на себе его тяжелый взгляд, обжигающий до кончиков шерстинок. Он обернулся и удивленно посмотрел на Когтя. Суровый воин прищурился и отвернулся. Огонек положил перед Щербатой лекарство.
— Хорошо, — мяукнула она. — А сейчас, раз уж ты ко мне приставлен, сходи и найди мне что нибудь поесть. Я умираю от голода!

Три раза поднималось солнце с тех пор, как Щербатая ступила на территорию лагеря. Огонек проснулся раньше всех и разбудил Клубка, который тихо лежал рядом, свернувшись калачиком и накрыв нос своим густым хвостом.
— Вставай, — мяукнул Огонек. — Не то опоздаешь на урок. Клубок поднял голову и сонно пробурчал: «угу, угу». Потом Огонек растолкал Горелого.
Черный котик тотчас же открыл глаза и вскочил на ноги.
— Что случилось? — промяукал он, тревожно оглядываясь.
— Не волнуйся, ничего не случилось. Просто пора на урок, — успокоил его Огонек. Дымок и Горчица тоже зашевелились в своих мягких моховых гнездах на другом конце пещеры. Огонек встал и первым вышел из укрытия под ветвями папоротников.
Утро было теплое. Меж ветвей и листьев, низко нависавших над головой, просвечивалось ясное голубое небо. Однако в это утро на листьях папоротника и на пробивающейся из земли траве блестела обильная роса. Огонек потянул носом воздух. Сезон зеленых листьев близился к концу, и скоро станет прохладнее.
Он растянулся у старого пня, перекатился на спину, вытянул задние лапы и стал тереться затылком о сырую прохладную землю. Потом резко перевернулся на бок и посмотрел на другой конец поляны: не проснулась ли Щербатая.
Ей отвели место около поваленного дерева, рядом с которым обычно питались старейшины племени. Гнездо ее приткнулось к поросшему мхом вековому стволу: так она не могла побеспокоить шумом старейшин, зато воинам из пещеры, находящейся неподалеку, было ее хорошо видно. Огонек заметил только горку светло серого меха, мерно поднимающуюся и опускающуюся под тихое похрапывание.
За его спиной из пещеры вышел Клубок, следом за ним показались Горчица и Дымок. Горелый появился последним, он долго боязливо оглядывал поляну, прежде чем осмелился выйти на открытое место.
— Ну что, Огонек, тебе опять сегодня прислуживать блохастому чучелу? — мяукнул Дымок. — А тебе небось хочется пойти с нами на урок! Огонек сел и стал вытряхивать землю из меха на загривке. Он понимал, что его дразнят, но не собирался связываться с Дымком.
— Не бойся, Огонек, — промурлыкал Клубок. — Синяя Звезда очень скоро пошлет тебя учиться.
— А может, она считает, что ручному котику лучше сидеть в лагере и присматривать за больными, — заявила вдруг Горчица, неприязненно глядя на Огонька и качая головой.
Огонек предпочел не отвечать на ее колкости.
— Скажи, Горчица, чему тебя сегодня будет учить Буран? — спросил он.
— У нас сегодня тренировочная битва. Он покажет нам, как сражается настоящий воин, — гордо ответил Дымок.
— А меня Львиное Сердце поведет к Большому Платану, — сказал Клубок. — У меня будут занятия по лазанью. Мне пора идти, а то он будет ждать.
— Я поднимусь с тобой на верх оврага, — промяукал Огонек. — Мне надо поймать что нибудь Щербатой на завтрак. Пошли с нами, Горелый! Тебе Коготь, должно быть, тоже задание придумал.
Черный котенок тяжко вздохнул и кивнул, но все же побрел за ними к выходу из лагеря. Хотя рана его почти совсем зажила, он не изъявлял горячего желания начинать тренировку.

— Вот, — мяукнул Огонек. Он положил перед Щербатой крупную мышь зяблика.
— Как раз вовремя, — рыкнула она.
Когда Огонек, поохотившись, вернулся в лагерь, старая кошка дремала на своем месте. Но запах свежей добычи, должно быть, разбудил ее, и она, подобравшись, села.
Нагнув голову, она набросилась на принесенную Огоньком еду. У нее разыгрался аппетит — видно, силы вернулись к ней. Рана ее хорошо затягивалась, но характер ее от этого не улучшился.
Покончив с завтраком, она пожаловалась:
— Жутко чешется верх хвоста, но я не дотянусь. Не мог бы ты почистить мне хвост?
Огонек мысленно содрогнулся, но делать нечего — он уселся и принялся за работу.
Щелкая зубами и разгрызая толстых блох, он краем глаза заметил неподалеку ватагу котят. Они играли в войну на пыльной проплешине, кувыркаясь и отчаянно кусаясь.
Щербатая лежала, прикрыв глаза, пока Огонек вылавливал у нее блох, но теперь она приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на играющих котят. Огонек, продолжавший вылизывать ее шерсть, с удивлением заметил, как спина ее вдруг напряглась. Несколько минут он прислушивался к писклявым воплям малышей.
— Вот как я кусаю тебя, Синяя Звезда! — промяукал один котенок.
Он прыгнул на спину белому котенку с серыми пятнами, который изображал из себя предводительницу Грозового племени. Оба малыша, сцепившись, покатились к скале. Вдруг серо белый котенок резко отряхнулся и сбросил с себя полосатого. Тот, визжа, кубарем отлетел в сторону — прямо под ноги Щербатой.
Старая кошка резко вскочила на ноги, выгнула спину, взъерошила шерсть и сердито фыркнула.
— Держись от меня подальше, жалкий клубок меха! — прошипела она.
Полосатый едва глянул на рассвирепевшую кошку, повернулся и бросился наутек. Добежав до другого края поляны, он спрятался за спиной полосатой королевы кошки. Та подозрительно посмотрела на Щербатую. Серо белый котенок не шевелился, словно к месту прирос. Затем — лапа за лапой — осторожно стал отступать к детской. Поведение Щербатой очень удивило Огонька. Он думал, что свирепей, чем она была в момент их драки, быть просто невозможно. Оказалось, возможно, и еще как. Глаза ее метали молнии.
— Мне кажется, котятам плохо сидеть взаперти в лагере, — осторожно заметил он. — Они начинают баловаться.
— Мне все равно, что они делают, — прорычала Щербатая. — Только держите их подальше от меня!
— Ты не любишь котят? — спросил Огонек удивленно. — У тебя что, никогда своих не было?
— Разве ты не знаешь, что у целительниц не бывает котят? — прошипела в ответ Щербатая.
— Но я слышал, сначала ты была воительницей, — робко возразил Огонек.
— Нет у меня никаких котят! — фыркнула Щербатая. Она выдернула у него из под носа свой хвост и села. — В общем, я знаю одно, — продолжала она приглушенным, свистящим шепотом, — пока я нахожусь рядом с котятами, с ними случаются всякие неприятности. Ее оранжевые глаза затуманились слезами. Она положила подбородок на передние лапы и уставилась перед собой, тяжко вздохнув.
Огонек в недоумении посмотрел на нее. Что она имеет в виду? Неужели все серьезно или, может быть, шутит? Трудно сказать: у нее ведь так часто меняется настроение. Он пожал плечами и решил еще поухаживать за Щербатой — ведь это его задание.
— На тебе осталась пара клещей, которых мне не удалось вытащить, — доложил он, закончив вылизывать ей шерсть.
— Лучше бы ты и не пытался этого делать, идиот! — рявкнула Щербатая. — Не хватало еще, чтобы они навсегда остались торчать в моем заду, нет уж, спасибо. Попроси у Пестролистой немного мышиной желчи и помажь их снаружи. Как только они подышат этой гадостью, они ослабят хватку.
— Тогда я мигом! — пообещал Огонек. Наконец то он сможет хоть ненадолго избавиться от ворчливой кошки. К тому же приятно было лишний раз навестить Пестролистую.
Он пошел к папоротниковому тоннелю. Вокруг него на поляне суетились коты и кошки: они носили в зубах палочки и прутики. Пока он ухаживал за Щербатой, лагерь пришел в движение. Так повелось с того дня, как Синяя Звезда объявила об исчезновении племени Ветра. Королевы делали из прутьев и листьев высокий плетень вокруг ежевичного куста, где располагалась детская, оставляя для входа и выхода лишь узкий проход. Другие коты трудились у границ лагеря, затыкая все оставшиеся лазейки между кустов — заросли становились непроходимыми.
Даже старейшины были заняты делом: они рыли яму. Воины по очереди подносили и складывали в кучу свежую добычу, чтобы, когда яма будет готова, сложить в нее пищу и сделать запасы на черный день. Все сосредоточились на работе, думая лишь об одном: как получше защитить и обезопасить свое племя.
Если Сумрачное племя вторгнется на их территорию, Грозовое племя укроется в лагере. Они не сдадутся и не уйдут со своих охотничьих территорий, как ушли коты племени Ветра.
Частокол, Долгохвост, Синеглазка и Дымок молча сидели у входа в лагерь и не сводили глаз с тропинки меж кустов утесника. Из похода как раз возвращались дозорные, усталые и пропыленные. Как только воины ступили в лагерь, Частокол со своим отрядом подошли к ним и обменялись парой слов. Потом быстро, один за другим, потихоньку выскользнули из лагеря. Ворота в лагерь нельзя было оставить без присмотра ни на секунду.
Огонек по папоротниковому тоннелю добрался до пещеры Пестролистой. Выйдя на крошечную поляну, он увидел целительницу — та заготовляла какие то душистые травы.
— Можно попросить у тебя немного мышиной желчи от клещей? Щербатая просила, — промяукал Огонек.
— Сейчас, — ответила Пестролистая, сдвигая лапами два пучка трав в один и перемешивая душистую кучку длинным изящно выставленным коготком.
— Ты занята? — спросил Огонек, усаживаясь на теплый участок земли.
— Я должна быть готова к любым неприятностям, — промурлыкала Пестролистая, глядя на него своими прозрачными янтарно желтыми глазами.
Огонек встретил ее взгляд и отвернулся, ему почему то стало неловко, даже шкурку под мехом защекотало. Пестролистая вновь переключила свое внимание на травы.
Огонек ждал, ему было приятно тихо сидеть тут и наблюдать за ее работой.
— Ну вот, — мяукнула она наконец. — Готово. Так чего ты хотел? Мышиной желчи?
— Да, если можно. — Огонек поднялся и потянулся, поочередно вытягивая задние лапы. Солнце напекло ему спинку, и его стало клонить в сон.
Пестролистая нырнула в пещеру и вскоре вынесла оттуда что то, крепко прикусив зубами. Это был маленький клочок мха, болтающийся на тонкой полоске коры. Она осторожно передала его Огоньку. Перехватывая зубами полоску коры, он почувствовал на себе ее теплое приятное дыхание.
— Мох промочен желчью, — объяснила Пестролистая. — Смотри, чтобы случайно не попал тебе в рот, не то будешь отплевываться несколько дней. Все будет горьким. Намажь этим клещей и потом непременно вымой лапы — в ручье, а не языком!
Огонек кивнул и побежал к Щербатой. Его распирало от счастья, он чувствовал небывалый прилив сил.
— Сиди смирно! — мяукнул он старой кошке. Он осторожно передними лапами прижал комочек мха к каждому клещу.
— Раз уж ты испачкал лапы, вынеси за мной нечистоты! — потребовала кошка, когда с клещами было покончено. — А я, наверное, посплю. — Она зевнула, показав щербатые темные зубы. Ее тоже разморило на солнышке. — После этого ты можешь отправляться по своим делам — уж не знаю, что вы, ученики, должны делать… — промурлыкала она.
Почистив подстилку Щербатой, он оставил ее дремать в тени, а сам направился к зарослям утесника. Ему нужно было добраться до ручья и сполоснуть лапы.
— Огонек! — позвал его кто то издалека. Огонек обернулся. Это был Полухвост.
— Куда ты собрался? — поинтересовался старый кот. — Ты должен помогать нам укреплять лагерь.
— Я намазывал желчью клещей на Щербатой, — отвечал Огонек.
Полухвост радостно пошевелил усами.
— Ага, так значит, ты идешь к ближайшему ручью! Ну тогда без добычи не возвращайся. Нам нужно очень много про запас.
— Хорошо, Полухвост, — пообещал Огонек. Он поднялся по крутому склону и выбрался из оврага. После этого Огонек побежал к ручью, где они с Клубком охотились в тот день, когда он встретил Щербатую. Там он бесстрашно прыгнул в холодную чистую воду, доходившую ему до брюшка, и шерсть на животе намокла. От неожиданности у него перехватило дыхание, и он содрогнулся всем телом.
В кустах на берегу послышался треск, и Огонек глянул вверх, хотя знакомый запах подсказал ему, что бояться нечего.
— Что ты тут делаешь? — Клубок и Горелый стояли на берегу и смотрели на него как на сумасшедшего.
— Мышиная желчь, — скривился Огонек. — Видите, что приходится делать! А где Львиное Сердце и Коготь?
— Они ушли с очередным отрядом дозорных, — отвечал Клубок. — А нам велели охотиться до конца дня.
— Меня Полухвост тоже об этом просил, — мяукнул Огонек, вздрагивая от плеснувшей холодной волны. — В лагере все заняты делом. Как будто на нас вот вот нападут.
Он вышел на берег и отряхнулся.
— Может, так оно и есть, кто знает? — мяукнул Горелый. Он беспокойно озирался, словно в любой момент из за куста мог выскочить вражеский отряд.
Огонек посмотрел на кучу свежей добычи, которую успели наловить ученики.
— Похоже, вы сегодня зря времени не теряли, — заметил он.
— Ага, — гордо мяукнул Клубок. — До вечера еще больше наловим. Хочешь с нами?
— Еще бы! — фыркнул Огонек. Он в последний раз отряхнулся, а потом вслед за своими друзьями устремился в лес. Когда ученики вернулись с добычей, все подивились тому, как много им удалось поймать. Взрослые коты подходили к ним, высоко подняв хвост, и приветливо терлись боками. Котятам пришлось четыре раза возвращаться к сложенной в лесу куче, чтобы перенести всю добычу в яму, вырытую старейшинами.

Львиное Сердце и Коготь только что вернулись из похода, когда Огонек, Клубок и Горелый несли в лагерь последнюю оставшуюся часть добычи.
— Вы славно поработали все трое, — похвалил их Львиное Сердце. — Мне рассказали, какие вы сегодня молодцы. Яма почти доверху наполнена. Так что эту ношу можете добавить к той куче, что отложена на ужин, и можете часть взять с собой в пещеру и устроить пир — вы заслужили.
Ученики радостно замахали хвостами.
— Надеюсь, за охотой ты не забыл о Щербатой, Огонек? — рыкнул Коготь.
Огонек быстро покачал головой. Ему не терпелось поскорее уйти. Он очень проголодался. На этот раз он не нарушил воинского устава и не попробовал ни кусочка, пока охотился для племени. Так же поступили Клубок и Горелый. Они подбросили последнюю порцию наловленной добычи к общей куче, сложенной посреди поляны. После этого каждый из них взял себе еду и понес к старому пню. Пещера была пуста.
— Куда подевались Дымок и Горчица? — спросил Горелый.
— Наверное, отправились в дозор, — предположил Огонек.
— Отлично, — мяукнул Клубок. — Без них спокойнее.
Они поели и стали умываться. После жаркого дня так хорошо было подышать вечерней прохладой!
— Эй! Знаете, что я вспомнил? — встрепенулся вдруг Клубок. — Сегодня утром Коготь не удержался и похвалил Горелого, вот!
— Правда? — Огонек раскрыл рот от удивления. — Что же такое нужно сделать, чтобы Коготь похвалил? Научиться летать?
— Ну, вообще то, — смущенно проговорил Горелый, глядя на свои лапы, — я поймал ворону.
— Как это тебе удалось? — воскликнул Огонек. Он был поражен.
— Она была старая, — честно признался Горелый.
— Зато большая, — вставил свое слово Клубок. — Даже Коготь не смог придраться! Он был так мрачен в последнее время, с тех пор как Синяя Звезда взяла тебя к себе учеником. — Он в задумчивости облизал лапу. — Точнее, еще раньше, когда Львиное Сердце был назначен глашатаем.
— Он просто волнуется из за Сумрачного племени и из за усиленной охраны, — промяукал Горелый быстро и сбивчиво. — Лучше сейчас его не раздражать.

Их беседу прервал громкий призывный вой, раздавшийся с другого края поляны.
— О нет, — застонал Огонек, поднимаясь. — Я забыл отнести Щербатой ужин!
— Побудь здесь, — мяукнул Клубок, проворно вскакивая на четыре лапы. — Я сам ей отнесу чего нибудь.
— Нет, лучше я, — возразил Огонек. — Это ведь я должен делать, а не ты.
— Да ладно, никто не заметит, — отмахнулся Клубок. — Они все заняты едой. Ты меня знаешь: тихий, как мышка, быстрый, как рыбка. Я мигом. Огонек снова сел, радуясь возможности никуда не бежать после еды. Он видел, как его товарищ подбежал к общей куче. Словно выполняя чье то приказание, Клубок уверенно вытянул из общей кучи двух самых сочных на вид мышей и быстро направился к тому месту, где сидела Щербатая.
— Стой, Клубок! — Из пещеры воинов послышался грозный рык. На пороге появился Коготь. Он подошел к Клубку.
— Куда ты тащишь этих мышей? — громко спросил он.
Чувствуя, как внутри у него все сжимается, Огонек смотрел на происходящее из за пня и ничем не мог помочь. Рядом с ним замер Горелый и еще шире распахнул свои огромные глаза.
— М мм… — Клубок уронил мышей и стоял, смущенно переминаясь с лапы на лапу.
— Уж не помогаешь ли ты Огоньку кормить эту прожорливую предательницу, а?
Огонек видел, как Клубок от беспомощности тупо смотрит на землю, не зная, что ответить. Наконец он придумал:
— Э…Э… Мне просто еще поесть захотелось. Я нес их к себе в пещеру, чтобы тайком съесть. Если показать их этой парочке, — он посмотрел на Огонька и Горелого, — мне достанется только шкурка да кости.
— Неужели? — промяукал Коготь. — Ну хорошо, раз ты такой голодный, можешь съесть это прямо сейчас, при мне!
— Но… — начал было Клубок, беспокойно заглядывая старшему воину в глаза.
— Начинай! — прорычал Коготь.
Клубок наклонился и покорно куснул мышь. С первой он управился довольно быстро, но вторую ел очень долго. Огонек даже подумал, что он не сможет доесть, и у него даже живот скрутило от сочувствия. Наконец Клубок проглотил последний кусок мыши, видно было, как он мучается.
— Ну как, теперь лучше? — спросил Коготь притворно ласковым голосом.
— Намного, — ответил Клубок, еле дыша.
— Вот и хорошо. — И Коготь вернулся в свою пещеру.
А Клубок поковылял к своим друзьям.
— Спасибо тебе, Клубок, — мяукнул Огонек, тыкаясь мордочкой в нежный пушок на шее друга. — Ты все таки вывернулся. Но тут снова раздался истошный вой Щербатой. Огонек вздохнул и встал. Мало того, что он с ней полдня провел, так еще и вечером от нее покоя нет… Надо поскорее отделаться. С набитым животом никуда не хотелось идти, и лапы устали.
— Ты как, Клубок? — спросил он перед тем, как уходить.
— Ой ей ей, — простонал тот в ответ. — Я, кажется, объелся.
Он согнулся в три погибели, закатывая глаза от боли.
— Сходи к Пестролистой, — посоветовал Огонек. — Уверен, она тебе поможет — даст какое нибудь снадобье.
— Хорошо бы… — мяукнул Клубок и медленно побрел к папоротникам.
Огонек хотел посмотреть, как тот дойдет, но очередной сердитый вопль Щербатой заставил его поторопиться.

Глава X

К следующему утру верхушки деревьев промокли от мелкого дождя — над лагерем моросило.
Огонек проснулся, чувствуя, что промок. Выспаться не удалось. Он встал и изо всех сил отряхнулся, распушая шерсть. Потом вышел из пещеры учеников и направился через поляну туда, где спала Щербатая.
Она только проснулась. Подняла голову и краем глаза следила за приближением Огонька.
— У меня что то кости болят. Неужели всю ночь лил дождь?
— Начался после полуночи, — ответил Огонек. Он протянул лапу и осторожно потрогал ее моховое гнездо. — У тебя подстилка скоро совсем промокнет. Почему бы тебе не перебраться поближе к детской? Там есть навес.
— Что? И каждую ночь просыпаться от детского мяуканья? Лучше уж промокнуть! — взвыла Щербатая.
Огонек смотрел, как она беспокойно кружит по упругой моховой подстилке.
— Тогда, по крайней мере, попроси меня принести нового сухого мха, — сказал он, чтобы прекратить разговор о котятах, судя по всему, тягостный для старой кошки.
— Спасибо, Огонек, — тихо поблагодарила Щербатая и, усевшись, стала подгребать к себе сухую траву.
Огонек был сбит с толку. Он подумал, уж не случилось ли у нее чего нибудь с головой. В первый раз он услышал от нее слова благодарности, и впервые она не назвала его домашней киской.
— Ну что прилип, как испуганная белка, иди собирай мох! — прикрикнула она.
От радости Огонек пошевелил усами. Вот теперь она больше похожа на прежнюю Щербатую, к которой он привык. Он кивнул и помчался со всех ног выполнять задание.
Посреди поляны он чуть не сшиб с ног Горностайку. Так звали королеву, которая накануне видела, как Щербатая ни с того ни с сего обрушила свой гнев на полосатого котеночка.
— Извини, Горностайка, — промяукал Огонек. — Хочешь проведать Щербатую?
— Вот еще! Нужно мне это чудовище! — сердито сказала Горностайка. — Я за тобой иду. Синяя Звезда хочет тебя видеть. Огонек поспешил к Высокой Скале, под которой находилась пещера Синей Звезды.
Предводительница сидела перед пещерой, мерно покачивая головой — она вылизывала шерстку на шее. Заметив Огонька, она оторвалась от этого занятия.
— Как сегодня Щербатая? — мяукнула она.
— У нее промокла подстилка, и я иду за новой, — ответил Огонек.
— Я поручу это кому нибудь из королев. — Синяя Звезда еще раз лизнула шерстку на груди и испытующе посмотрела на Огонька.
— Она еще не может самостоятельно охотиться? — поинтересовалась она.
— Думаю, нет, — сказал Огонек. — Но по крайней мере, она уже может ходить.
— Ясно, — мяукнула Синяя Звезда задумчиво. — Тебе пора вновь приступать к занятиям, Огонек. Ты должен очень постараться, чтобы наверстать упущенное.
— Вот здорово! То есть я хотел сказать, спасибо большое, Синяя Звезда! — спохватился Огонек.
— Сегодня утром ты пойдешь на занятия вместе с Клубком и Горелым, — продолжала Синяя Звезда. — Я попросила Когтя оценить воинское умение наших учеников. Огонек кивнул.
— А теперь иди к своим товарищам, — сказала предводительница. — Думаю, они тебя заждались.
— Спасибо, Синяя Звезда, — мяукнул Огонек.
Он развернулся, вильнул хвостом и со всех ног помчался к своей пещере.
Синяя Звезда оказалась права: Клубок и Горелый действительно поджидали его у своего любимого старого пня. Клубок недовольно поеживался, длинная шерсть его свалялась от сырости. Горелый ходил кругами вокруг пня и думал о чем то своем, белый кончик его хвоста нервно подергивался.
— Так ты теперь идешь с нами! — обрадовался Клубок, когда Огонек подбежал ближе. — А я что говорил! — И он стал энергично отряхиваться, смахивая с шерсти капли налипшей влаги.
— Да, Синяя Звезда только что сказала мне, что Коготь намерен устроить нам проверку. Горчица и Дымок идут с нами?
— Буран и Частокол взяли их с собой в дозор. Я подозреваю, Коготь посмотрит на них позже, — ответил Клубок.
— Пошли! Нам пора, — сказал Горелый. Он перестал кружить около пня и встал рядом с ними, беспокойно переминаясь с лапы на лапу.
— Вот и хорошо, — мяукнул Клубок. — Хоть согреюсь от упражнений.
Ученики пошли по тропинке меж зарослей утесника к выходу из лагеря. Они быстро добрались до песчаной ямы. Когтя поблизости не было видно, поэтому они сгрудились под сосной, распушив мех, чтобы не замерзнуть.
— Ты волнуешься перед проверкой? — спросил Огонек Горелого, когда молодой кот заметался под сосной. — Тебе нечего бояться, ведь Коготь не твой учитель. Когда он будет докладывать о проверке Синей Звезде, то наверняка похвалит тебя.
— Это еще не известно. Я его знаю, — ответил Горелый, не останавливаясь.
— Прошу тебя, сядь, угомонись, — рассердился Клубок. — Так ты только измучишь себя раньше времени.
Когда появился Коготь, небо стало другим. Облака были уже не похожи на серый мех, они превратились в мягкие белые шарики, которыми королевы выстилают гнезда для новорожденных. С одной стороны небо уже совсем прояснилось, но ветер, нагнавший легкие облака, был пронзительно холодным.
Коготь быстро поздоровался с ними и сразу перешел к подробностям испытания.
— Мы с Львиным Сердцем за последние несколько недель постарались обучить вас тому, как достойно охотиться, — замяукал он. — Сегодня вы получите возможность показать мне, чему вы научились. Каждому из вас я укажу отдельное направление, и ваша задача — поймать как можно больше добычи. Все, что вы наловите, пополнит лагерные припасы. Ученики обменялись взволнованными взглядами. Огонек почувствовал, как сердце его бешено заколотилось при мысли о предстоящем испытании.
— Горелый, ты пойдешь по такому маршруту: начиная от Большого Платана до самых Змеиных Скал. С твоими жалкими возможностями этого задания тебе с лихвой хватит. Ты, Клубок, — продолжал Коготь, — пойдешь вдоль ручья до Гремящей Тропы.
— Ага, — мяукнул Клубок. — Лапы мочить придется! Но Коготь так посмотрел на него, что он замолк.
— И наконец твое задание. Огонек. Как жаль, что твоя великая наставница сегодня отсутствует и не имеет возможности лицезреть твое мастерство. Тебе назначаю маршрут мимо Высоких Сосен, мимо древорезки, в дальний лес. Огонек кивнул, мысленно пытаясь представить свой маршрут.
— И запомните, — закончил свою речь Коготь, обводя присутствующих взглядом белесых глаз, — я буду следить за каждым из вас.
Горелый первым опомнился и побежал к Змеиным Скалам. Коготь бросился в другую сторону и вскоре скрылся в чаще, оставив Клубка и Огонька в недоумении, за кем из них Коготь будет следить в первую очередь.
— Вот уж никак не пойму, с чего он взял, что к Змеиным Скалам — самый легкий маршрут! — мяукнул Клубок. — Там полным полно гадюк. Птицы и мыши обходят это место стороной, потому что змеи там так и кишат!
— Горелому придется всю дорогу смотреть в оба, чтобы его не укусили, — согласился Огонек.
— Ничего, он не пропадет, — уверенно сказал Клубок. — Никакая гадюка не застанет его врасплох — он такой ловкий и прыгучий. Но мне пора идти. Увидимся позже на этом самом месте. Удачи тебе!
Клубок выпрыгнул из песчаной ямы и побежал к ручью. Огонек подождал немного, понюхал воздух, потом вспрыгнул на край ямы и взял курс на Высокие Сосны.

Казалось странным, что он идет именно в эту сторону, к дому Двуногих, где он появился на свет. Огонек осторожно пересек неширокую тропу и оказался в сосновом лесу. Он всматривался в густые заросли, оглядывал пространство между стволами деревьев, выискивая след или запах возможной добычи.
Вдруг краем глаза он уловил какое то движение. Это была мышь, пробиравшаяся сквозь густой покров из сосновых иголок. Вспомнив свой первый урок, Огонек припал к земле, перенеся вес на бедра и едва касаясь земли передними лапами. Прием сработал безотказно. Мышь не учуяла его присутствия до самого завершающего прыжка. Он прихлопнул мышь одной лапой и сразу же убил, а потом закопал добычу, чтобы забрать на обратном пути.
После этого Огонек направился дальше, ему велено было дойти до Высоких Сосен. Земля здесь была вся в рытвинах, оставшихся от чудовища, которое Двуногие научили срезать деревья. Огонек глубоко вздохнул, приоткрыв рот. Кислого дыхания чудовища в воздухе не ощущалось.
Огонек пошел вдоль глубокой колеи, перескакивая через частые рытвины, наполовину заполненные дождевой водой. Глядя на них, ему очень захотелось пить. Можно было остановиться и полакать, но он не решался. Один глоток этой мутной жидкости — и потом надолго, возможно, на несколько дней, во рту останется привкус вонючих следов древорезки.
Огонек решил подождать с питьем. Вдруг поближе к Высоким Соснам ему попадется чистая вода. Неожиданно на его пути оказалась тропа Двуногих. Он пересек ее, и очутился в густом подлеске из молодых дубков. Пробираясь все дальше и дальше, он нашел наконец лужу с чистой водой. Сделав несколько глотков, Огонек вдруг почувствовал непонятную тревогу, мех у него на спине встопорщился. Он узнал звуки и запахи, окружавшие его, когда будучи еще котенком сидел на заборе. Это были запахи дома Двуногих. Должно быть, он сейчас находится недалеко от своего прежнего жилища.
Впереди Огонек учуял запах Двуногих, услышал их голоса, громкие и резкие, как карканье ворон. Несколько юных Двуногих играли в лесу. Огонек притаился и стал следить за ними из под листьев папоротника. Звуки доносились издалека, так что было непонятно, что его ждет. Он решил обойти шумное место стороной, чтобы его не заметили. Огонек был начеку, но не только из за Двуногих — где то поблизости мог оказаться Коготь. Ему показалось, что в кустах за его спиной хрустнула ветка. Он принюхался, но ничего нового не учуял. «Следят за мной или нет?» — недоумевал он.
Краем глаза Огонек уловил движение. Сначала он подумал, что это был темно коричневый мех Когтя, потом увидел, как мелькнуло что то белое. Он остановился, прижался к земле и глубоко задышал. Запах явно ему не знаком. Пахло котом, но это был кот не из Грозового племени. Огонек почувствовал, как в нем пробуждается дух воина. Он изгонит неприятеля с территории Грозового племени!
Огонек следил за движением незнакомца. Он хорошо рассмотрел его, когда тог огибал заросли папоротника. Подождал, когда тот подойдет ближе и еще сильнее припал к земле, медленно и ритмично помахивая хвостом. Как только черно белый кот приблизился, Огонек покачал бедрами из стороны в сторону, готовясь к прыжку. Один удар сердца — и он прыгнул. Черно белый кот высоко подскочил от испуга и пустился наутек, не разбирая дороги. Огонек кинулся за ним в погоню.
«Это домашний кот! — пронеслось у него в голове, пока он мчался, огибая стволы и перескакивая через корни, чувствуя в носу запах страха, исходивший от беглеца. — На моей территории!». Расстояние между ними быстро сокращалось. Убегавший замедлил бег — на пути появилась преграда: поросший мхом ствол большого поваленного дерева. Черно белый кот собрался вскарабкаться по стволу. В этот миг Огонек почувствовал, как кровь зашумела у него в ушах. Он изловчился и прыгнул прямо на спину чужаку.
Огонек ощутил, как сильное животное под ним извивается, пытаясь освободиться от цепкой хватки когтей. Поняв, что вырваться не удается, существо отчаянно завыло.
Огонек ослабил хватку и откатился в сторону. Черно белый кот, дрожа, скрючился под стволом поваленного дерева и робко поглядывал на Огонька. Огонек задрал нос, ему было даже обидно, что противник так быстро сдался. Этот мягкий, пухлый домашний питомец с круглыми глазами и маленькой мордочкой был так не похож на поджарых широколобых котов, среди которых теперь жил Огонек. И все таки что то в нем показалось ему знакомым. Огонек вгляделся повнимательнее. Он принюхался, стараясь понять, чем пахнет этот кот. «Запах незнакомый», — подумал он, порывшись в памяти.
Потом до него дошло.
— Чумазик! — замяукал он во все горло.
— А а а… а откуда ты знаешь, как меня зовут? — запинаясь, проговорил Чумазик, все еще не разгибая спины.
— Да это же я! — мяукнул Огонек. Домашний кот смутился.
— Помнишь, мы были котятами? Играли вместе. Я жил через забор от тебя! — напомнил Огонек.
— Рыжик? — недоверчиво спросил Чумазик, не веря своим глазам. — Это ты? Так ты нашел диких котов? Или нашел себе новых хозяев? Ну конечно, нашел, раз ты живой!
— Меня теперь зовут Огонек, — гордо заявил Огонек.
Он расслабил мышцы на плечах, оранжевая шерсть его, перестав топорщиться, стала гладкой и ярко заблестела на солнце.
Чумазик теперь тоже расслабился. Он повел ушками.
— Огонек? — восхищенно повторил он. — Да, Огонек, похоже, новые хозяева плохо тебя кормят! В последний раз, когда мы виделись, ты был не такой тощий!
— Никто меня не кормит! — ответил Огонек. — У меня целый лес еды. Нужны мне теперь эти Двуногие!
— Двуногие?
— Домашний народ. Так их у нас в племени называют.
Чумазик какое то время соображал, потом на лице его появилось выражение крайнего недоумения.
— Ты хочешь сказать, что живешь с дикими котами?
— Ну да! — Огонек помолчал. — Знаешь, у тебя запах какой то… другой. Незнакомый.
— Незнакомый? — эхом откликнулся Чумазик. Потом повел носом. — Наверное, ты привык к запаху диких котов.
Огонек затряс головой, будто надеялся таким образом прочистить память.
— Но мы ведь вместе росли. Я должен знать твой запах так же хорошо, как запах своей матери.
И вдруг Огонек вспомнил. Чумазику уже исполнилось шесть месяцев. Неудивительно, что он стал таким мягким и толстым и пахнет от него по новому.
— Тебя носили к Резателю! — ахнул он. — К Ветеринару!
Чумазик на это ничего не ответил. Синяя Звезда оказалась права…
— Ну же, рассказывай! На что похожа дикая жизнь? — расспрашивал Чумазик. — Ты нашел то, чего хотел?
Огонек задумался. Он вспомнил все: последнюю ночь, которую провел на промокшей подстилке. Вспомнил про мышиную желчь и про то, как убирал нечистоты за Щербатой, как на тренировках старался угодить одновременно и Львиному Сердцу, и Когтю. Вспомнил, как над ним насмехались из за того, что в жилах его течет кровь домашних котов. Потом вспомнил радость от первой добычи, вспомнил погоню за белкой, и теплые вечера под звездами и беседы с друзьями.
— Просто теперь я знаю, кто я, — тихо сказал он.
Чумазик склонил голову и пристально посмотрел на Огонька. Он ничего не понял.
— Мне надо домой, — мяукнул он. — Скоро время кормежки.
— Иди осторожно, Чумазик, — сказал Огонек.
Он потянулся и от души лизнул товарища между ушами. Чумазик в ответ ткнулся в него носом.
— И смотри не зевай. Тебе могут встретиться другие коты, которые, в отличие от меня, не любят ручных кисок, то есть, я хочу сказать, домашних котов — и не будут с тобой церемониться.
При этих словах Чумазик нервно задвигал ушами. Он оглянулся по сторонам и запрыгнул на ствол поваленного дерева.
— До свидания, Рыжик! — мяукнул он. — Я расскажу дома, что у тебя все в порядке.
— Пока, Чумазик, — произнес в ответ Огонек. — И приятного аппетита!
Наблюдая, как белый кончик хвоста старого приятеля исчезает за деревом, он услышал, как где то вдали бренчит в банке сухой корм и голос Двуногого зовет Чумазика есть. Огонек повернулся, поднял хвост грубой и пошел к своему дому, по дороге нюхая воздух.
«Поймаю ка я пару зябликов, — решил он. — Потом еще кого нибудь на обратном пути, когда попаду в сосновый лес». После встречи с Чу мазиком он ощутил прилив сил. Только теперь Огонек по настоящему понял, до чего же хорошо жить в кошачьем племени.
Он посмотрел вверх, на ветви деревьев, и сосредоточился на охоте. Теперь он должен поразить Синюю Звезду и Когтя, и тогда можно будет сказать, что день прошел не зря.

Глава XIII

Огонек добежал до края оврага и посмотрел сверху вниз на лагерь. Он тяжело дышал, а подушечки лап стали скользкими от росы. Огонек принюхался. Кроме него, здесь никого не было. Значит, он успеет поговорить с Щербатой, пока коты не вернутся с Совета. Он молча прыгнул на скалистый склон и стал украдкой пробираться по тенистому тоннелю.
В лагере было тихо и спокойно, слышалось только приглушенное посапывание спящих котов. Огонек рысью побежал на тот край поляны, где находилось гнездо Щербатой. Старая целительница лежала, свернувшись, на своей моховой подстилке.
— Щербатая, — позвал он громким шепотом. — Щербатая! Вставай, дело важное! Два оранжевых глаза открылись и сверкнули под луной.
— Я не спала, — тихо промяукала Щербатая. Говорила она действительно бодро. — Ты при шел ко мне прямо с Совета? Значит, ты все слышал. — Она моргнула и отвернулась. — Ну что же, Звездолом сдержал свое слово.
— Какое такое слово? — смутился Огонек. Похоже, Щербатая знает о происходящем гораздо больше, чем он сам.
— Благородный предводитель Сумрачного племени поклялся, что выживет меня с территории любого племени, — сухо ответила Щербатая. — Что он говорил обо мне?
— Он предупредил, что наши котята в опасности, пока мы укрываем у себя преступницу из Сумрачного племени. Он не назвал твоего имени, но коты из Грозового племени догадались, кого он имеет в виду. Ты должна уйти, пока наши не вернулись. Тебе угрожает опасность!
— Ты хочешь сказать, они поверили Звездолому? — Щербатая прижала уши и сердито замахала хвостом.
— Ну да! — нетерпеливо мяукнул Огонек. — Частокол говорит, что от тебя надо ждать беды. Другие коты тоже опасаются, что ты сделаешь что нибудь такое… Коготь собирается вернуться и… Я не знаю… Мне кажется, тебе лучше уйти, пока они не вернулись!
Вдали послышался сердитый кошачий вой. Щербатая с трудом поднялась на негнущихся ногах. Огонек дружески потерся о нее носом, в голове его роем носились мысли.
Наконец, не удержавшись, он спросил напрямик:
— Что имел в виду Звездолом, когда говорил, чтобы мы не сводили глаз с наших котят? Ты правда способна на такое?
— Какое такое?
— Навредить нашим котятам?
Щербатая в упор посмотрела на него, ноздри ее дрожали от возмущения.
— И ты так думаешь? — спросила она. Огонек выдержал этот взгляд.
— Я — нет. Я не верю, что ты можешь обидеть котенка. Но почему Звездолом говорит такое?
Шум идущих котов приближался, в воздухе разлился запах агрессии и страха. Щербатая стала беспомощно озираться по сторонам.
— Беги! — упрашивал Огонек. Ее безопасность была для него сейчас важнее собственного любопытства.
Но Щербатая не двигалась с места и вдруг посмотрела на него. Взгляд ее больших глаз неожиданно оказался спокойным.
— Огонек, ты веришь, что я невиновна, и я довольна. Если ты веришь мне, то и другие то же могут поверить. Надеюсь, Синяя Звезда выслушает меня. Никуда я не убегу. Я слишком стара. Я останусь здесь и выполню решение твоего племени.
Она глубоко вздохнула и тяжело осела на задние лапы.
— Но как же Коготь? Что, если он?..
— Он упрямый, и он знает, что имеет власть над другими котами из племени — его все уважают. Но даже он должен подчиняться Синей Звезде.
В зарослях у границы лагеря послышался шум — Огонек понял, что коты уже добрались до тоннеля.
— Уходи, Огонек, — зашипела Щербатая, показывая почерневшие зубы. — Ты сильно рискуешь, разговаривая со мной. Мне ты уже ничем не поможешь. Надейся на свою предводительницу, и пусть она решает, как со мной поступить.
Огонек понял, что переубедить Щербатую ему не удастся. Он ткнулся носом в ее свалявшуюся шубку и молча удалился в заросли, но решил далеко не уходить, а посмотреть, что будет дальше.
Из тоннеля стали появляться коты: сначала Синяя Звезда со Львиным Сердцем, следом — Белоснежка, которая сразу отделилась от процессии и побежала к детской. Ее белый пушистый хвост подрагивал от волнения. Коготь и Частокол вышли на поляну плечом к плечу, морды их были хмурыми. За ними шли старейшины, а последними — Горелый с Клубком. Увидев своих товарищей, Огонек побежал им навстречу.
— Ты бегал к Щербатой, верно? — шепотом спросил Клубок, когда Огонек подошел совсем близко.
— Да, — признался Огонек. — Но она не ушла. Она верит, что Синяя Звезда поступит с ней по справедливости. Меня никто не искал?
— Только мы, — ответил Горелый.
Коты, остававшиеся в лагере, начали один за другим просыпаться. Должно быть, они почуяли агрессию и услышали жесткие нотки в голосе котов, вернувшихся с Совета, потому что все повыскакивали из своих пещер и стали выходить на лужайку, высоко задрав дрожащие хвосты.
— Что случилось? — спросил воин по имени Ветрогон.
— Звездолом рассказал нам о разбойной кошке, которая может навредить нашим котятам! — объяснила Синеглазка. — Наверняка это Щербатая, больше некому! В толпе послышалось гневное мяуканье, кто то завыл.
— Тише! — приказала Синяя Звезда и прыгнула на Высокую Скалу. Коты по привычке уселись перед ней.
И вдруг пронзительный крик заставил всех котов повернуть головы туда, где лежало поваленное дерево и где была спальня старейшин. Коготь и Частокол грубо тянули Щербатую из гнезда. Она упиралась и визжала, но они все таки вытащили ее на поляну и вытолкнули на площадку перед скалой. Огонек почувствовал, что каждая жилка в его теле дрожит от напряжения. Не думая, что делает, он присел на задние лапы, готовый в любой момент броситься на защиту Щербатой.
— Погоди, Огонек, — раздался над его головой голос Клубка. — Пусть Синяя Звезда сначала разберется.
— Что происходит? — строго спросила Синяя Звезда, спрыгивая со скалы и подходя к воинам. — Я не давала приказа нападать на нашу пленницу. Коготь и Частокол тут же отпустили Щербатую. Та припала к земле и зашипела. Белоснежка вышла из детской и стала проталкиваться через толпу вперед, к скале.
— Мы успели вовремя, — выдохнула она. — Котята живы!
— Конечно, живы. А вы как думали? — бросила Синяя Звезда. Белоснежка растерянно заморгала.
— Но… но ты ведь должна была изгнать Щербатую, так? — замяукала она, округлив синие глаза.
— Изгнать? — крикнул Частокол, выставляя когти. — Да мы ее теперь убьем!
Синяя Звезда посмотрела на сердитое лицо Частокола и спросила с ледяным спокойствием в голосе:
— А что она сделала? Огонек от волнения перестал дышать.
— Ты же была на Совете! Звездолом сказал, что она… — начал Частокол.
— Звездолом сказал только, что где то в лесу бродит преступница, — уточнила Синяя Звезда твердым голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Он не назвал Щербатую по имени.
Котята живы здоровы. Пока Щербатая находится в моем племени, никто не причинит ей вреда.
Слова Синей Звезды были встречены всеобщим молчанием, и Огонек облегченно вздохнул.
Щербатая взглянула на Синюю Звезду и в знак признательности прикрыла глаза.
— Если надо, Синяя Звезда, я уйду.
— В этом нет необходимости, — отвечала Синяя Звезда. — Ты ничего плохого не сделала.
Здесь ты будешь в безопасности.
— Предводительница Грозового племени посмотрела на котов, обступивших Щербатую плотным кольцом, и промяукала:
— Пора поговорить о том, кто нам действительно угрожает: о Звездоломе. Мы уже начали подготовку к нападению воинов Сумрачного племени. Нам нужно продолжить строить укрепления и чаще обходить дозором наши границы. Коты Речного племени уступили часть своих охотничьих угодий воинам Сумрачного племени. Одно только Грозовое племя противостоит Звездолому. Толпа взволнованно загудела, и даже у Огонька от волнения по спине пробежали мурашки.
— Так мы не уступим требованиям Звездолома? — мяукнул Коготь.
— Никогда еще ни одно племя не отказывалось от своих прав на охоту, — отвечала Синяя Звезда. — Котам всегда удавалось прокормиться тем, что дает им собственная земля. Не вижу причины менять этот древний обычай. Коготь одобрительно кивнул.
— Но сможем ли мы дать достойный отпор, если Сумрачное племя нападет на нас? — дрожащим голосом спросил Безух. — Племя Ветра ведь не смогло! А Речное даже и не пыталось! Синяя Звезда смерила взглядом дряхлого кота:
— Мы попытаемся. Мы не уступим свою территорию без боя. Все коты на поляне согласно кивнули.
— Завтра я пойду к Лунному Камню, — объявила Синяя Звезда. — Воины Звездного племени дадут мне силы, чтобы провести Грозовое племя через эту мрачную полосу. Нам всем нужно отдохнуть и набраться сил. После рассвета у нас будет очень много дел. Не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла к своей пещере. Огонек заметил, как некоторые коты недоуменно переглянулись, когда Синяя Звезда упомянула Лунный Камень. Теперь все разбились на группы и стали горячо обсуждать услышанное.
— А что такое Лунный Камень? — спросил Огонек Клубка.
— Это такая скала глубоко под землей, она сияет в темноте, — шепотом ответил Клубок. От благоговения он даже понизил голос. — Все предводители племен, как только их выберут, проводят одну ночь у Лунного Камня. Там на них нисходит дух Звездного племени.
— Как это нисходит? Клубок наморщил лоб.
— Точно не знаю, — признался он. — Знаю только, что новый предводитель засыпает около этого камня, и, пока спит, видит особый сон. После этого он получает в дар девять жизней, и к имени его прибавляется что то звездное. Огонек смотрел, как Щербатая ковыляет на свое место. Похоже, Коготь переусердствовал и растревожил ее старые раны. Направляясь к спальне учеников, Огонек решил, что утром попросит у Пестролистой еще маковых семян.
— Ну, как там было то? — нетерпеливо мяукнул Дымок, высовываясь из под навеса. Он, похоже, забыл, что совсем недавно обливал презрением рыжего новичка, когда тот захотел послушать о том, что происходило на Совете.
— Так, как и предсказывал Долгохвост. Звездолом потребовал себе охотничьих прав… — начал Клубок.
Горчица и Дымок уселись и стали слушать, а Огонек смотрел на лагерь. Он видел силуэты Синей Звезды и Львиного Сердца, сидящих рядом у пещеры предводительницы. Они что то горячо обсуждали.
Потом он заметил маленькую черную тень недалеко от того места, где спали воины. Это был Горелый. Рядом с ним стоял Коготь. Видимо, суровый воин что то строго выговаривал ученику, потому что Огонек видел, как Горелый отшатнулся, плотно прижав уши. Мрачный воин навис над ним, он казался вдвое больше ученика. Зубы и глаза его блестели в лунном свете. Что он такое сказал Горелому? Огонек уже хотел было подобраться ближе и послушать, но Горелый развернулся и побежал через поляну к пещере учеников. Огонек приветствовал Горелого, когда тот добежал до входа, но Горелый, похоже, его не заметил и молча шмыгнул в пещеру. Огонек встал, чтобы пойти за ним, но в этот момент увидел, что к нему направляется Львиное Сердце.
— Итак, — промяукал глашатай Грозового племени, подходя ближе к ученикам. — Похоже, Огонек, Клубок и Горелый готовы перейти на новый уровень боевой подготовки.
— Как это? — мяукнул Клубок. Он заволновался.
— Синяя Звезда просит вас троих сопровождать ее, когда она отправится к Лунному Камню!
Видимо, Львиное Сердце заметил разочарование Дымка и Горчицы, потому что, помолчав, он добавил:
— А вы двое не волнуйтесь, вас вскоре тоже ждет путешествие. Просто сейчас ваша сила и ловкость нужнее всего в лагере. Я тоже остаюсь здесь. Огонек посмотрел через плечо Львиного Сердца на предводительницу. Она переходила от одной группы воинов к другой, быстро отдавая приказы. «Интересно, почему она выбрала меня для этого путешествия?» — размышлял он.
— А сейчас она хочет, чтобы вы как следует отдохнули, — продолжал Львиное Сердце. — Но сначала сходите к Пестролистой и возьмите травы, которые вам пригодятся в пути. Путь предстоит неблизкий. В пути вам нужно будет чем то подкрепить свои силы и заглушить чувство голода. Ловить добычу будет некогда. Клубок кивнул. Огонек отвел взгляд от Синей Звезды и тоже кивнул.
— Где Горелый? — спросил Львиное Сердце.
— Он в своем гнезде, — ответил Огонек.
— Отлично. Пусть поспит. Возьмите трав на его долю, — распорядился Львиное Сердце. — Выспитесь хорошо. Вы уходите на рассвете. Он махнул хвостом и пошел к пещере Синей Звезды.
— Ну что ж, — мяукнула Горчица. — Вам пора к Пестролистой.
— Огонек ожидал услышать издевку в ее голосе но ничего такого не заметил. Просто сейчас было неподходящее время для ссор и зависти. Все коты Грозового племени, казалось, забыли взаимные обиды и сплотились перед угрозой, исходящей от Сумрачного племени. Огонек и Клубок быстро побежали к пещере Пестролистой. В папоротниковом тоннеле было темно. Лунный свет не проникал под густой лиственный свод. Пестролистая, казалось, ждала их прихода.
— Вы пришли за травами в дорогу, — промяукала она.
— Да, — ответил Огонек.
— Я их для вас заготовила. — Пестролистая указала на кучку аккуратных свертков, сделанных из листьев.
— Тут хватит на всех. Темно зеленая трава приглушит голод в животе во время пути. Другая трава придаст вам сил. Пожуйте и ту и другую перед началом путешествия. Они не так приятны на вкус, как мышка, но горечь во рту скоро проходит.
— Спасибо, Пестролистая, — поблагодарил Огонек. Он нагнулся и взял один из свертков. Когда он наклонился, Пестролистая нагнулась к нему и потерлась носом о его щеку. Огонек вдохнул ее нежный теплый запах и благодарно замурлыкал. Клубок взял два оставшихся свертка, и товарищи пустились в обратный путь по темному тоннелю.
— Счастливого пути! — прокричала им вслед Пестролистая. — И удачи!

Подойдя ко входу в свою пещеру, они положили свертки на землю.
— Остается надеяться, что на вкус они не совсем отвратные! — пробормотал Клубок.
— До Лунного Камня, наверное, долго идти. Раньше то нам трав не давали. А ты знаешь, где это? — спросил Огонек.
— Где то за территорией нашего племени, это место называется Каменной Горой. Оно находится глубоко под землей, в пещере, которую мы называем Пастью.
— А ты там был? — Огонек удивился, как много всего знает Клубок об этом таинственном месте.
— Нет, но все ученики отправляются туда перед тем, как стать воинами. При мысли о том, что он может стать воином, глаза у Огонька заблестели, и он даже как то подтянулся и стал выше. Клубок словно прочитал его мысли.
— Рано радоваться, мы еще не закончили учебу! — заметил он. Огонек посмотрел сквозь редкий лиственный шатер на звезды, сиявшие в черном небе. Полная луна уже спускалась с вершины небесного купола.
— Нам нужно поспать, — мяукнул он. Но как заснуть, если в голове все время крутятся мысли о завтрашнем путешествии и о всевозможных приключениях, которые их поджидают. Сначала он побывал на Совете, теперь отправляется к Лунному Камню — какой далекой показалась ему прежняя жизнь, когда он еще был домашним котенком!

Глава XIV

Холод пробирал до костей. Вокруг сгущалась тьма. Огонек ничего не слышал. Ноздри заполнил кисловатый запах сырой земли. Откуда ни возьмись из темноты вынырнул сияющий шар и завис перед ним. Огонек нагнул голову и крепко зажмурился, чтобы свет не бил в глаза. Сияние было холодным, как свет звезды. Потом огонь замигал и исчез так же внезапно, как и появился. Затем тьма рассеялась, и Огонек понял, что находится в лесу. Знакомые запахи леса успокаивали. Он вдохнул свежий аромат хвои, и по телу его разлились покой и блаженство. Но внезапно в лесу послышался отвратительный вой. Мех на Огоньке вздыбился. Это был визг напуганных котов, которые выскакивали из за кустов и мчались мимо Огонька. По их окраске он догадался, что это коты из Грозового племени. Сам же он словно к земле прирос — стоял и не мог сдвинуться с места. Потом появились огромные коты, воины великаны. Глаза их яростно сверкали. Они ринулись к нему, выпустив когти и громко топая мощными лапами. Из темноты рядом послышался пронзительный крик, полный отчаяния. Клубок! От страха Огонек проснулся. Сон кончился, остался лишь шум в ушах и вздыбленный мех. Открыв глаза, Огонек увидел перед собой морду Когтя: тот заглядывал в пещеру. Огонек вскочил на ноги, моментально стряхнув с себя остатки сна.
— Что случилось, Огонек? — спросил Коготь.
— Ничего, просто сон, — пробормотал Огонек.
Коготь удивленно посмотрел на него, затем прорычал:
— Буди остальных. Мы скоро уходим. На небе уже зажглась новая заря, на листьях папоротника блестели капли росы. Когда взойдет солнце, будет жарко, но утренняя сырость напомнила Огоньку, что сезон падающих листьев не за горами. Огонек, Клубок и Горелый быстро проглотили травы, которые дала им Пестролистая. Коготь и Синяя Звезда сидели и ждали их — они были готовы отправиться в путь. Все остальные кошки в лагере спали.
— Гадость какая! — пожаловался Клубок. — Я так и думал, что травы горькие. Лучше бы нам вместо этого съесть по сочной мышке!
— Эти травы не дадут тебе проголодаться, — заметила Синяя Звезда. — И сделают тебя сильным. Нам предстоит долгий путь.
— А вы свою порцию съели? — спросил Огонек предводительницу.
— Я не могу ничего есть, раз я сегодня у Лунного Камня встречаюсь во сне со Звездным племенем, — отвечала Синяя Звезда. При этих словах Огонек почувствовал, что лапы у него дрожат. Ему не терпелось отправиться в путь. Светало, вокруг зазвучали знакомые голоса, и его ночной страх прошел. Осталось лишь воспоминание о слепящей вспышке света. К тому же, слова Синей Звезды придали ему энтузиазма.
Пятеро котов по узкому травяному ходу направились к выходу из лагеря. Львиное Сердце как раз возвращался с дозора.
— Счастливого пути! — промяукал он. Синяя Звезда кивнула.
— Я знаю, что оставляю лагерь в надежных лапах, — сказала она в ответ. Львиное Сердце посмотрел на Клубка и наклонился к нему.
— Помни, — сказал он, — ты уже почти воин. Не забывай, чему я тебя учил. Клубок посмотрел на Львиное Сердце преданным взглядом.
— Я ничего не забуду, Львиное Сердце, — промяукал он и потерся головой о золотистый бок могучего кота.
Они двинулись по знакомой тропе к Четырем Деревьям — кратчайший путь через территорию племени Ветра. За ней была Каменная Гора.

Спускаясь на дно лощины к Великой Скале, Огонек учуял запахи ночного кошачьего собрания. Он прошел по зеленой лужайке и стал подниматься вверх по склону — там, на другом склоне оврага, была территория племени Ветра. Поросший кустарником склон, по которому они взбирались, становился все круче, все каменистей. Прыгая с уступа на уступ, в конце концов коты влезли на самый верх утеса.
Оказавшись на самой вершине, Огонек остановился передохнуть. Перед ними лежала плоская широкая равнина. Здесь дул порывистый ветер, пуская волны по зеленой траве и пригибая макушки деревьев. Почва здесь каменистая, и вся равнина была, как пятнами, усеяна огромными неровными валунами.
В воздухе еще чувствовался запах племени Ветра, но он был давний. Гораздо более свежими и тревожными были едкие метки, оставленные воинами Сумрачного племени.
— Все коты имеют равное право на свободный проход к Лунному Камню, но, кажется, Сумрачное племя больше не считается с воинским уставом, так что будьте бдительными, — предупредила Синяя Звезда. — Мы не должны охотиться на чужой территории. Мы будем соблюдать воинский устав, даже если Сумрачное племя его нарушает. И они зашагали по тропе, вьющейся меж кустиков вереска. Солнце тем временем поднялось высоко. Огонек привык жить под сенью деревьев. Сейчас над головой его не было спасительной тени, огненно красная шубка его быстро нагрелась, вспотела, и спину его жгло, как огнем. Хорошо хоть сзади, со стороны леса, дул ветерок. Вдруг Коготь остановился как вкопанный.
— Осторожно! — прошипел он. — Чую дозорных Сумрачного племени. Огонек и другие путешественники задрали носы — и действительно, ветер донес до них запах воинов Сумрачного племени.
— Они с той стороны, откуда дует ветер. Мы можем продолжать путь — они все равно не почуют нашего присутствия, — сказала Синяя Звезда. — Но нужно спешить. Если они зайдут вперед, то нас заметят. До границы территории племени Ветра осталось совсем немного.
И они быстро пошли дальше, прыгая через большие камни, продираясь через душистый вереск. Огонек то и дело останавливался, нюхал воздух и оглядывался через плечо: не появились ли дозорные Сумрачного племени. Но постепенно запах становился все слабее и слабее. «Наверное, они повернули обратно», — подумал он с облегчением. В конце концов они добрались до края возвышенности. Здесь пейзаж резко менялся — Двуногие исковеркали землю до неузнаваемости. Широкие земляные тропы вдоль и поперек исполосовали зеленые и золотистые луга. Кое где виднелись жалкие тощие рощицы, то тут, то там были разбросаны дома Двуногих. Издалека Огонек увидел знакомый широкий серый путь, и терпкий запах, принесенный ветром, обжег его горло.
— Это Гремящая Тропа? — спросил он Клубка.
— Да, — отвечал Клубок. — Она доходит сюда с территории Сумрачного племени. Видишь за ней Каменную Гору? Огонек посмотрел вдаль. Там вздыбленная, вся искромсанная земля конусом поднималась к небу, на ней ничего не росло.
— Мы что, должны перейти через Гремящую Тропу? — спросил он.
— Ага, — мяукнул Клубок. Голос его теперь звучал уверенно и строго, чуть ли не радостно: наконец то им предстоит настоящее испытание!
— Идем! — мяукнула Синяя Звезда и рванула вперед. — Если не терять темпа, мы попадем туда прежде, чем взойдет луна. Огонек вместе со всеми последовал за ней: вниз по склону холма, все дальше от унылых охотничьих угодий племени Ветра, на территорию Двуногих.
Держась близ изгородей, кошки продолжали путь. Пару раз Огонек почуял в кустах запах дичи, но травы Пестролистой не дали разыграться чувству голода. Солнце напекло спину, ему было жарко даже в тени живых изгородей. Они обошли дом Двуногих. Он находился на высокой плоской белой скале, а по краям скалы лепились домишками поменьше. Пригибаясь к земле, кошки дошли до забора, идущего вдоль белой скалы. Вдруг послышался лай и раздалось рычание — кошки завертелись на месте. Собаки! Сердце у Огонька бешено заколотилось. Он выгнул спину дугой, шерсть стала дыбом — от кончика носа до кончика хвоста. Коготь глянул в щелку забора.
— Все в порядке. Они привязаны! — шепнул он.
Огонек посмотрел и увидел двух собак, скребущих когтями камень. До них было не больше десяти хвостов. Они были совсем не похожи на тех неженок, которые обычно живут в садах у Двуногих. Эти зверюги смотрели на него дикими глазами убийц. Они вставали на дыбы и изо всех сил рвались из ошейников, рычали и лаяли, скалили зубы, пока голос невидимого Двуногого не утихомирил их. Кошки продолжили путь.
Когда они добрались до Гремящей Тропы, солнце уже клонилось к закату. Синяя Звезда знаком велела им остановиться и ждать под зеленой изгородью. Огонек сел и стал смотреть на снующих туда сюда чудищ. От их вонючего дыма в глазах у него щипало, в горле першило.
— Будем переходить по одному, — мяукнул Коготь. — Горелый, ты первый.
— Нет, Коготь, — вмешалась Синяя Звезда. — Первой пойду я. Не забывай, ученики впервые будут переходить на ту сторону. Пусть сначала посмотрят, как это делается. Огонек не сводил глаз со своей предводительницы. Она подошла к краю Гремящей Тропы и огляделась по сторонам. Она терпеливо ждала, пока чудища одно за другим проносились мимо нее, взъерошивая ее шерстку. Потом, когда разрывающий уши рев на мгновение смолк, она рванулась вперед и перебежала на другую сторону.
— Теперь ты иди, Горелый. Ты понял, как это делается? — мяукнул Коготь.
Огонек видел, что глаза у Горелого стали огромными от страха. Он понимал, что чувствует его товарищ. Он чуял и собственный запах страха. Маленький кот подошел к краю тропы. На ней никого не было, но Горелый не решался сделать шаг.
— Иди! — зашипел Коготь из под куста. Огонек видел, как Горелый напряг мышцы, приготовившись бежать. Потом земля под его лапами задрожала. Еще одно чудище пронеслось мимо. Черный кот отпрянул, но потом рванул через тропу — к Синей Звезде. Появилось новое чудище и промчалось в другую сторону, поднимая клубы пыли там, где только что ступали его лапы. Огонек почувствовал, что шерсть его дрожит, и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.
Клубку повезло. Он пересек тропу без приключений, потому что на некоторое время наступило затишье. Настала очередь Огонька.
— Теперь ты, — прорычал Коготь. Огонек перевел глаза с Когтя на Гремящую Тропу, затем вышел из под зеленой изгороди. На самом краю он задержался, как это делала Синяя Звезда. К нему с воем неслось очередное чудище. Огонек посмотрел на него и решил: «Вот после него и пойду». И стал ждать, когда оно пробежит. Вдруг сердце его сжалось в комок: он понял, что чудище свернуло с Гремящей Тропы и с грохотом скачет по траве. И несется прямо на него! Из отверстия в его боку выглядывал Двуногий и скалился. Огонек отпрыгнул, выпустив когти. Чудище с ревом промчалось в двух усах от его мордочки, едва не задев его, лишь обдав резким порывом ветра. Он съежился в пыли, весь дрожа, и смотрел, как оно, вновь свернув на ровную серую тропу, исчезает за горизонтом. Кровь еще звенела у него в ушах, но Огонек понял, что теперь путь свободен, и рванул вперед так быстро, как еще никогда не бегал.
— А я уж думал, тебе конец! — крикнул Клубок, когда Огонек врезался в него, чуть не сбив с ног.
— Я сам так думал! — ответил Огонек, тяжело дыша и стараясь унять дрожь. Потом повернулся посмотреть, как через это опасное место переходит Коготь.
— Гадкие Двуногие! — рявкнул воин, перебравшись через тропу.
— Хочешь отдохнуть, перед тем как мы двинемся дальше? — спросила Синяя Звезда Огонька.
Огонек глянул на небо. Солнце висело низко над деревьями.
— Нет, — ответил он. — Со мной все в порядке.
Но он так поспешно отпрыгнул от чудища, что чуть не сломал когти — они все еше болели.
И коты пошли дальше, следом за Синей Звездой. По эту сторону Гремящей Тропы земля была чернее, трава под лапами казалась жестче. Чем ближе они подходили к Каменной Горе, тем реже становилась трава, уступая место голой каменистой почве, лишь кое где утыканной редкими кустами вереска. Земля здесь резко уходила вверх, к небу. Склон увенчивали массивные грубые камни, заходящее солнце окрашивало их оранжевым. Синяя Звезда снова остановилась. Она отыскала скалу со спиленной ровной макушкой, на которой можно было усесться рядком и отдохнуть. Площадка оказалась удобной и теплой, за день ее нагрели солнечные лучи.
— Смотрите, — мяукнула Синяя Звезда, указывая носом на темный склон. — Это Пасть. Огонек посмотрел вверх. Свет заходящего солнца бил в глаза, и склон оказался в тени. Кошки сидели молча и ждали. Но вот солнце опустилось за Каменной Горой, и Огонек смог наконец разглядеть вход в пещеру — черную квадратную нору, зияющую из под каменного свода.
— Мы подождем здесь, пока не взойдет луна, — сказала Синяя Звезда. — Если вы проголодались, можете поохотиться, а потом отдохнуть.
Огонек обрадовался, что сможет половить что нибудь. Ему очень хотелось есть. Клубок, видно, чувствовал то же самое и сразу же сиганул в вересковые кусты, откуда доносился густой запах еды. Огонек с Горелым последовали его примеру. Коготь пошел в другую сторону, а Синяя Звезда осталась сидеть, где сидела. Она была задумчива и молчалива и не мигая глядела на Пасть. Все три ученика наловили много еды. Вместе с Когтем они уселись на каменистом склоне и наелись досыта. Несмотря на удачную охоту, все почему то были молчаливы — в воздухе висело предчувствие чего то необыкновенно важного.
После ужина коты улеглись отдохнуть рядом с предводительницей на теплой площадке. Но вот каменная плита остыла, а землю покрыла холодная черная тень. Только тогда Синяя Звезда сказала:
— Пойдем. Пора.